Остальные зрители ее поддержали.
— И на этом все, — подытожил принц. — Мы благодарим певца за его исполнение.
Но чуть позже он подмигнул Коби и с улыбкой пробормотал:
— Когда мы уйдем курить, возьмите с собой гитару. Готов поспорить, у вас есть и более занятные песни.
Мимо прошел сэр Рэтклифф, разгоряченный спиртным, под ручку с Сюзанной и в сопровождении нескольких собутыльников.
— Ну и ну, Грант, — произнес он, подмигивая друзьям, — если все рухнет, и биржа провалится сквозь землю, вы всегда сможете заработать себе на жизнь на причале Брайтона!
— Я знаю и худшие способы зарабатывать на жизнь, — невозмутимо заметил Коби, не желая отвечать оскорблением на оскорбление, хотя довольная усмешка Сюзанны ранила его в самое сердце. Он решил, что выпивка делает сэра Рэтклиффа слишком неосторожным.
Сюзанна задержалась возле него на мгновение и с упреком сказала:
— «Plaisir d’amour’» — самая подходящая для тебя песня, Коби… если не считать одного обстоятельства. Ты имеешь полное право петь о краткости любовных наслаждений. Но ты не знаешь, что такое страдание. Об этом пусть поют другие.
Коби вспомнил прекрасное лицо давно умершей девушки, наполовину американки, наполовину мексиканки, и подумал о том, что эта боль останется с ним навсегда. С жаром он прошептал:
— Сюзанна, я хочу серьезно с тобой поговорить.
Ее лицо окаменело.
— Если о сэре Рэтклиффе, то лучше не надо. Между нами все кончено. Я не нуждаюсь в проповедях жулика и донжуана.
Коби поклонился, и она отошла. Видя направляющуюся к нему Дину, Коби с горечью подумал: «Что плохого я сделал Сюзанне, что она так меня ненавидит? Никогда бы не подумал, что мы дойдем до этого».
Дина, несмотря на его внешнюю невозмутимость, сразу поняла, что он расстроен.
— Ты прекрасно пел, Коби, но неужели ты решил уйти пораньше?
Он ответил с несвойственной ему резкостью.
— Нет, Дина. И я должен выполнить еще одно распоряжение принца. Я не болен, если ты об этом.
— Нет, — тихо сказала она. — Ты не похож на больного. Но вспомни, что ты сказал однажды. Внешность часто бывает обманчивой. Я думаю, сегодня ты обманывал и меня, и всех остальных.
— Не тебя, — ответил он так же резко. — Ты учишься жизни так быстро, Дина, что скоро обгонишь и меня. Пойми, как бы я себя ни чувствовал, я должен подчиняться приказам принца. Похоже, на сегодня моя работа еще не окончена.
Так и оказалось.
Некоторое время спустя Коби вошел в курительную комнату, где принц, сидя в окружении немногочисленных придворных, с удовольствием курил сигару.
Сэр Рэтклифф, ставший после ухода Сюзанны еще развязнее, слушал пение Коби, развалясь в огромном кресле с рюмкой в руке.
— Браво! — с издевкой воскликнул он. — Похоже, я вас недооценил. Мюзик-холл в Брайтоне — вот подходящее место для вас, дружище. Почему бы вам не пойти туда?
Прежде чем остальные успели возмутиться столь откровенной грубостью, Коби охватила жгучая ярость. Не задумываясь о том, знает ли сэр Рэтклифф о его планах мщения, он быстро ответил:
— Зато я не недооцениваю вас, сэр, и могу спеть о том месте, которое подходит вам.
И тут же начал исполнять «Дом восходящего солнца» — известную народную балладу об очень молодой девушке, попавшей в бордель.
Когда он закончил, стояла мертвая тишина. Всем присутствующим, включая принца, была известна репутация сэра Рэтклиффа; некоторые знали о его связях с мадам Луизой и Хоскинсом и о страсти к девочкам.
С потемневшим от злости лицом, Хинидж встал и, забыв о присутствии принца, воскликнул:
— Черт возьми, Грант, я не потерплю оскорблений от американского выскочки, у которого нет ничего, кроме денег…
Его голос сорвался; человек, которому он угрожал, остался невозмутимым и смотрел на него холодным и равнодушным взглядом.
Хуже того, Хинидж видел неодобрение на лице принца, его господина, правящего миром, в котором он жил и дышал. Опала привела бы сэра Рэтклиффа не только к социальному, но и к финансовому краху, поскольку лишь дружба с принцем спасала его от кредиторов.
Принц ледяным голосом произнес:
— Молчите, сэр. Вы оскорбили мистера Гранта. Он отплатил вам той же монетой, но зачинщиком были вы. Мы все благодарим мистера Гранта за его игру и сожалеем о нанесенной ему обиде. Надеюсь, сэр Рэтклифф, вы согласитесь со мной, а вас, мистер Грант, мы прощаем.
Сэр Рэтклифф угрюмо проворчал, поскольку ничего другого ему не оставалось:
— Я не хотел обидеть, это была шутка, сэр.
Принц был суров.
— Неудачные у вас шутки. Вы принимаете извинение, мистер Грант?
Коби, кивнув, легкомысленно ответил:
— Я всегда принимаю извинения, сэр. Это одна из моих добрых привычек. — Как он и надеялся, последнее замечание вызвало всеобщий смех.
Принц заговорил с ним о музыке. Коби честно признался, что его любимым инструментом является фортепьяно. Принц, пристально глядя на него своими голубыми глазами, произнес:
— Похоже, вы всесторонне одаренный человек, Грант. Леди Кенилворт говорила, что вы неплохо рисуете. Я знаю, что вы отлично ездите верхом и, более того, умеете делать деньги. Вам следовало бы поучить некоторых из моих людей… нам не хватает талантов.
Коби заметил зависть на лицах кое-кого из придворных. Он поклонился и ответил невинным тоном:
— Вы же знаете пословицу: кто за все берется, тому ничто не удается.
Взгляд принца остался таким же жестким и проницательным.
— Сомневаюсь, Грант, очень сомневаюсь. Не важно. Достаточно развлечений на сегодня. В Маркендейле вы должны сыграть для нас на фортепьяно, а леди Кенилворт споет — у нее прекрасный голос.
Судя по тому, как часто принц упоминал в разговорах Виолетту, Коби решил, что его высочество знает об их коротком романе и не осуждает его за это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62