Она вышла из сарая, бросив через плечо;
— Пойду поищу хвороста для костра.
Робин отправился с котелком за водой к ручью, а Макси набрала охапку сушняка, от которого будет мало дыма, нашла каменистое и защищенное от ветра место неподалеку от сарая и развела там костер.
Темнело. Робин сидел по другую сторону костра и обдирал кору с короткой палки, которую подобрал у ручья, и вдруг сказал самым обыденным тоном:
— Только не думайте, Максима, что я вас собираюсь соблазнить.
Она вскинула голову и удивленно посмотрела на него.
— Стоит ли притворяться, что того поцелуя не было? — продолжал Робин. — Он был, и я получил от него большое удовольствие. И вы, по-моему, тоже. Но это вовсе не значит, что теперь я смотрю на вас, как на законную добычу.
— Вы чересчур прямолинейны, — растерянно сказала Макси.
— Прямолинейность не моя отличительная черта, а ваша, но при случае и я способен говорить прямо. — Робин вынул перочинный нож и стал вырезать на конце палки шишку. — Я решил вам это сказать, потому что мне вовсе не хочется, чтобы вы до самого Лондона вели себя, как испуганный кролик.
— Кролик? — негодующе воскликнула Макси. Робин широко улыбнулся.
— Я так и знал, что «кролик» "вас проберет. Вы слишком уж беспокоитесь по поводу того поцелуя. Это произошло случайно — от радости и облегчения.
Макси села на пятки, чувствуя, что должна ответить на откровенность откровенностью.
— Может быть, это произошло и случайно, но с первого момента нашей встречи я чувствовала, что… что нравлюсь вам.
Робин выразительно поднял брови.
— Конечно, нравитесь. Да какому мужчине не понравилась бы такая красивая женщина?
— Я вовсе не напрашивалась на комплимент, — смущенно сказала Макси.
— Конечно, нет. Вам, наверное, наговорили гору комплиментов, и они вам до смерти надоели.
— Нет, мне чаще говорили, что я соблазнительна, а это не одно и то же, что красивая, — сухо сказала Макси.
— Да, совсем не одно и то же. Но о вас можно сказать и то и другое. Теперь мне понятно, почему вы с таким недоверием относитесь к мужчинам. — Робин старательно вырезал шишку. — Возможно, мне померещилось, но мне кажется, что и я вам немного нравлюсь.
Макси вспыхнула. Она-то думала, что сумела это скрыть, и бросила ему, как бы рикошетом, его собственные слова;
— Да какой женщине не понравился бы такой красивый мужчина?
Нимало не смутясь, он усмехнулся и сказал:
— Меня часто называли красивым ребенком, и я этого терпеть не мог. Мне хотелось, чтобы у меня были черные волосы, шрамы от сабельных ударов и пиратская повязка на глазу.
— Скажите спасибо, что у вас такой ангельский вид. Это, наверное, спасло вас от многих заслуженных порок.
— Да нет, не многих. — Робин сдул стружку. — Так вернемся к предмету разговора. Здоровых мужчину и женщину естественно тянет друг к другу. — Он посмотрел на Макси пронзительно-голубыми глазами. — Но это вовсе не значит, что всякому влечению надо давать волю. Считайте нашу тягу друг к другу чем-то вроде пряной приправы к дружеским отношениям.
Макси внимательно посмотрела на него. Слова его звучали весьма убедительно, и все же она опять подумала, что совсем его не знает.
— У вас на лице все еще написано сомнение. Я вам дам показательный урок.
Робин положил на землю нож и палку, обошел вокруг костра и сел рядом с ней.
Макси хотела отодвинуться, но совершила роковую ошибку — взглянула ему в глаза. Увидев в них ленивую чувственность, она замерла, словно загипнотизированная — точь-в-точь как кролик, с которым он ее сравнил.
Робин обнял ее и наклонил голову к ее лицу. Макси дрожала от нервного напряжения, ожидая прикосновения его губ, но поцелуй оказался мягким и нежным. Его теплые губы лишь слегка шевельнулись, руками он тихонько гладил ее спину.
Напряжение Макси стало проходить. Не дожидаясь, пока дело зайдет слишком далеко, она отвернула голову и выдохнула:
— Это было очень приятно, но в чем, собственно, вы меня хотели убедить?
— Что не надо бояться поцелуя. — Он провел языком по краю ее уха, и кровь застучала в ее висках.
— Тогда вам это удалось, — слегка задыхаясь, проговорила она. — Я не боюсь — пока не боюсь.
Робин издал короткий смешок и откинулся назад.
— Вам идут брюки, — он легонько коснулся ее колена, — но мне хотелось бы когда-нибудь увидеть вас в шелковом платье.
Макси уперлась ладонями ему в грудь, чувствуя под рубашкой упругие мышцы.
— Если говорить об одежде, известно ли вам, что эта невзрачная куртка выглядит на вас почти так же элегантно, как тот сюртук, который с вас сняли?
— Такой уж у меня дар, — скромно отозвался Робин. — Один мой друг как-то сказал, что я без пяти минут джентльмен.
Макси рассмеялась, а Робин вытащил шпильку, скреплявшую тяжелый пучок на затылке, и волосы упали ей на спину. Макси посмотрела в глаза Робину и сразу посерьезнела. Там полыхало пламя, но оно было под контролем его воли и ничем ей не угрожало.
Робин вытаскивал одну шпильку за другой, освобождая прядь за прядью. Потом он прижал ее голову к плечу и, запустив пальцы в густые прямые волосы, рассыпал их по ее груди и плечам.
— Черный шелк, — как бы про себя проговорил он. — Не очень оригинальная метафора, но ничего лучше мне не приходит в голову.
Макси ощущала его тепло, его силу, но чувствовала себя в безопасности, хотя здравый смысл говорил ей, что это иллюзия. Она закрыла глаза, с наслаждением ощущая внутренний трепет. Это он умно придумал. Он проявлял свое желание и пробуждал ответное желание в ней, но в то же время доказывал, что страсть можно держать в узде. Они взрослые люди: они могут быть вместе, не совокупляясь каждую минуту, как хорьки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116