— Все кончено, — сказал он. — Поздравляю. Чертовски удачный выстрел.
— Но я же не мог… — начал Дрю.
— Да, ты не убил Торпа, но кое-что ухитрился сделать. Ты его серьезно ранил, так что, увидев меня, он выстрелил, но промахнулся. Его убила пуля, но он был уже обречен. Ты не говорил, что умеешь так хорошо стрелять. Извини, что я опоздал. Торп изрядно петлял, добираясь сюда. Мы уж думали, что он решил проехать дальше вперед. Услышав выстрелы, мы поспешили сюда. Было не до тонкостей, так что пришлось с ходу ввязываться в драку. И если бы ты его не ранил…
Бен не закончил фразы, так как вернулся экипаж. Дрю смутно расслышал шелест юбок — и тут на него обрушился освежающий ливень поцелуев.
Габриэль цела и невредима. И Дрю с благодарным чувством снова закрыл глаза. Теперь можно было позволить себе отключиться.
— Не смей закрывать глаза! — требовательно воскликнула Габриэль, и на лицо Дрю упала капля соленого дождя. — Черт тебя возьми, Дрю! Гляди на меня!
Дрю послушайся. Изящная шляпа сбилась набок, перья на ней изломались и запылились. Белокурый парик съехал на сторону — наверное, тогда еще, когда он втолкнул Габриэль в экипаж. Он не мог удержаться от улыбки: она выглядела почти такой же замарашкой, как старина Гэйб.
Габриэль покачала головой, пристально глядя на Дрю, и наконец тоже улыбнулась: она увидела себя его глазами. И ласково коснулась ладонью его щеки.
— Я тебя люблю, — тихо сказала она, — и эту твою глупую улыбку тоже.
Но тут она разглядела, что по дорогой ткани его нового щегольского костюма расползается ярко-алое пятно.
— Дрю… — прошептала она.
— Нет, рана не очень серьезная, — отозвался Дрю, не понимая, почему голос его так слаб.
— Проклятье! — Кейн О'Брайен присоединился к Бену. — Хватит разговоров, надо остановить кровотечение.
Дрю шевельнулся и не смог удержаться от стона.
— Элизабет мне за это голову оторвет, — проворчал Бен.
Он принялся расстегивать промокшие от крови сюртук и рубашку Дрю.
— Сколько же на тебе этих проклятых одежек, — пробормотал он и в конце концов, потеряв терпение, разорвал рубашку. Он нахмурился, увидев шрамы от прежних ран, и помрачнел еще больше, как следует разглядев свежую.
— Пошевели рукой, — скомандовал он.
Дрю послушался, вызвав новый приступ нестерпимой боли. Впрочем, предплечье и кисть руки двигались свободно.
— Задеты только мягкие ткани, — сказал Бен небрежно, передернув плечами, и Дрю понял, что сказано это лишь для того, чтобы успокоить Габриэль.
В глазах бывшего шерифа отразилась нешуточная тревога.
Тогда Дрю решил подыграть ему.
— А что, Торп действительно мертв? — спросил он.
— Окончательно и бесповоротно, — мрачно ответил Бен, — и два бывших шерифа могут засвидетельствовать, что он напал на экипаж простодушного шотландского графа, который решил вместе со своей дамой прокатиться по окрестностям.
Дрю скорчил гримасу.
— Неужели надо представлять дело таким образом?
Бен усмехнулся:
— А что? Мне нравится!
— Да что за важность, как все это будет представлено? — вмешался О'Брайен. — Надо поскорее перевязать рану и доставить Камерона к врачу. Меня дома ждет жена.
— Меня тоже, — вздохнул Бен, — и она наверняка меня удавит за то, что ее драгоценного братца подстрелили.
С укором глянув на Дрю, он стянул с себя куртку и принялся расстегивать рубашку.
— И не вздумай, — еле шевеля губами, сказал Дрю. — Не порть рубаху… и не перевязывай.
— Да какого черта…
— Для этого… есть подавала, — пояснил Дрю, пытаясь расшевелить потрясенную видом крови Габриэль.
— Подавала? — удивился Бен.
— Да, это я, — сказала Габриэль, внезапно приходя в себя. Выпустив руку Дрю, она задрала подол и сняла с себя нижнюю юбку. Невозмутимо оторвав от нее полоску ткани, она умело и крепко забинтовала рану. Руки у нее были удивительно ласковые и нежные, а в глазах светились любовь, сочувствие и гордость. Да, она гордилась Дрю.
И он, лежавший в пыли, чувствовал себя так, словно его возносят на горные вершины.
О'Брайен удивленно наблюдал за ними.
— Подумать только, «подавала», — сказал он и покачал головой.
И Дрю слабо, с трудом улыбнулся.
— Да, и чертовски дельный.
Габриэль едва заметно улыбнулась, хотя в глазах ее по-прежнему таилась тревога.
— Ему нужен врач, — сказала она. — Пуля застряла в плече.
Меррил взял под уздцы лошадей, а двое других мужчин помогли Дрю добраться до экипажа. Габриэль села на заднее сиденье, Дрю положил голову ей на колени, и экипаж отправился обратно в Остин. Было так славно ощущать тепло ее рук и колен… однако боль усиливалась. И слабость тоже. И сонливость. Он с трудом мог открыть глаза, едва мог пошевельнуться. И очень скоро провалился в благословенное забытье.
* * *
Дрю проснулся от аромата цветов, прикосновения теплых рук и ясного голоса, который напевал его любимую шотландскую колыбельную.
И от боли.
Он чуть приоткрыл веки и увидел, что над ним склонился ангел с самыми синими в мире глазами.
— Наконец-то, — прошептала Габриэль.
Он попытался шевельнуться, но был слишком слаб, и ему мешали тугие бинты. Затем Дрю припомнил: возвращение в Остин, врач, хлороформ. Надо было извлечь глубоко засевшую в мякоти плеча пулю. Как долго он здесь находился?
Он обвел взглядом комнату. Полно людей. Бен, О'Брайен, Меррил, Керби. Даже Дэмиен. При первом же движений Дрю они все с озабоченными лицами подошли к кровати и теперь радостно улыбались. Все до единого. Неужели он всем им был небезразличен?
Габриэль тихонько взяла его за руку. Глаза у нее подозрительно блестели.
— Я уж боялся, что ты не проснешься, — сказал Бен, и его улыбка стала еще шире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112