— Оставайся с ней, — поцедил он сквозь зубы. — До конца переправы держитесь около фургонов.
— Да я больше пользы принесу рядом со стадом, — возразил Дрю.
— Вот чертовка! — пробурчал Керби едва слышно. — Как же я мог быть так слеп?
— Она дьявольски хорошая актриса, — сухо посочувствовал Дрю.
— Ладно, а на что еще она способна?
Дрю не понравился двусмысленный блеск во взгляде скотовода. Он понял, что к чему. И, действительно, какой должна быть женщина, отправившаяся на трехмесячный перегон в обществе восемнадцати мужчин!
Вот дьявол! Он как-то об этом прежде не подумал.
— Оставайся с ней, — повторил Керби и поехал к стаду.
Неохотно Дрю последовал за совсем обескураженной Габриэль к хозяйственному фургону. И все же Дрю не мог не признать, что его гнев значительно поутих, сменившись страхом за Габриэль. Сердце у него ушло в пятки, когда девушка упала в воду, — и в пятках оставалось, пока она не выбралась, живая и невредимая, на твердую землю. Он может, конечно, злиться на нее, может досадовать, что она использовала его в своих целях… и он, конечно же, ей не доверяет. И все же Габриэль ему дорога. Он не хочет, чтобы с ней случилась беда. Если бы Габриэль не стало, то часть его души, и, возможно, лучшая часть, погибла бы вместе с ней.
Смущенный не меньше, чем сама Габриэль, Дрю подъехал к главному фургону. Девушка стояла около фургона, выпрямившись во весь рост и вздернув подбородок. Ай да женщина! И вдруг она сказала дрогнувшим голосом — куда только подавалась вся ее бравада!
— Извини…
— За что? За то, что ты едва не утонула?
Габриэль помотала головой.
— Нет, что подвела тебя… поставила в неловкое положение…
Дрю фыркнул.
— И что толку сейчас в твоем извинении?
— Так ведь он твой друг, — просто объяснила она, и в синих глазах заблестели слезы.
— Прежде это тебя не слишком-то трогало.
Губы девушки дрогнули, и Дрю заметил, что она пытается сдержать волнение.
— А сейчас — трогает.
Дрю хотел бы ей верить — но одного желания было мало. Отвернувшись, он стал смотреть, как рабочие загоняют стадо в реку.
Легкий вздох раздался у него за спиной. Он почти воочию видел, как поникли ее плечи. Все разочарования, которые он испытал в жизни, мешали ему повернуться к Габриэль. Прежние предательства навсегда ожесточили его сердце.
— Дрю… — голос ее задрожал.
Господи, как больно, что он не может сейчас просто обнять ее, прижать к себе! Стиснув зубы, Дрю повернулся к ней и взглянул, как он надеялся, холодно и безразлично.
— Я… ты… — запинаясь, начала Габриэль. Глаза ее наполнились слезами.
— И что? — осведомился Дрю ледяным тоном, хотя сердце у него забилось так оглушительно, что, наверное, слышно было и на том берегу. Ему так хотелось поцеловать ее дрожащие губы и прижать ее к себе — мокрую, дрожащую…
— Вчера… — снова начала Габриэль.
Дрю закрыл глаза и снова ощутил тепло ее близости, потаенный жар чистой и сладкой страсти, которой он упивался так недолго… прежде чем с небес его безжалостно швырнули на землю.
Женские пальчики осторожно, моляще коснулись его руки. Как же хотелось ему ответить на зов, опять насладиться ее нежностью… Габриэль подарила ему неизведанное прежде ощущение полноты жизни. Счастье сознавать, что он нужен и желанен.
Дрю открыл глаза и посмотрел на Габриэль. Может, в другой раз он бы и поверил в ее искренность, в отчаянную мольбу, светившуюся в ее глазах. Может быть, он снова поверил бы, что она вправду огорчена и хочет исправить причиненное зло. И он, Дрю Камерон, ей действительно нужен!
— Я тебя не выдам, — отрывисто сказал он. — Я поддержу твою ложь, пока ты сама не поймешь, что ошиблась. Ты этого хочешь?
И пошел прочь, не дожидаясь ответа, не давая ей возможности снова поймать его в ловушку и использовать в корыстных целях.
Дрю еще успел услышать, как девушка прошептала «нет!» и направилась к реке. Краем глаза он заметил, что Верный, опустив хвост, поплелся за ним.* * * Хорек проник в курятник! Наблюдая за переправой, Керби Кингсли исходил яростью. Его терзало глубочайшее разочарование. Мало он кому верил так, как поверил Дрю Камерону. Ему больно было думать, что именно этот человек взял с собой женщину для тайных утех… но другого объяснения присутствию женщины в лагере он не находил.
Но это же глупо! Тайно взять на перегон девку! Это же так не похоже на Дрю Камерона. Этот человек был редкостно, даже как-то болезненно честен, и поэтому Керби во всем обвинял женщину. Что за чертовщина такая, «Гэйб Льюис»? Если она не подружка Камерона, то зачем оказалась здесь? А может, она имеет отношение к тем двум засадам? Керби так и не смог отделаться от неприятной мысли, что обе засады как-то связаны с тем его давним преступлением… но сейчас об этом нельзя думать. Надо переправить через реку стадо в десять тысяч голов.
Бросившись за молодой нетелью, которую понесло течением, Керби решил, что этот перегон проклят с самого начала, — и теперь он знал почему.* * * Габриэль весь день пекла пироги и булки и варила бобы с приправами, как учил ее Джед. Она вытащила одеяла из хозяйственного фургона, расстелила их, чтобы просушить, а затем стала проверять наличие припасов. И между делом все время наблюдала за тем, чтобы в котелках было достаточно кофе для погонщиков, которые весь день подъезжали, чтобы опрокинуть кружку.
Короче говоря, она старалась быть незаменимой. Ей не хотелось покидать перегон — и не только потому, что она жаждала справедливости.
Габриэль, наверное, все бы отдала, только бы Дрю снова ей поверил. Она, правда, мало на это надеялась и только молилась, чтобы шотландец ее не возненавидел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112