Они дарят нам, дарят, пока мы не попадаем
в сети их даров. А что они просят в замен? На вид это очень простое
требование: чтобы мы говорили с ними, а они поймают наши слова своими
машинами. Королева повелела считать, а жрица согласилась, что это не
нарушает заповедей. Машины не записывают слова, они ловят голос. Но разве
не говорится в первом сказании, что держать во рту - значит помнить? У
машины нет рта. У машины нет сердца. Мы превратимся в ничто, если забудем
наши собственные сказания.
Вещи меняются слишком быстро для меня, дитя мое. Но помни, что ты
обещала. Ты сказала, что выставишь мою оболочку на погребальные столбы,
которые сложили вместе с тобой, рука об руку, перед пещерой, далеко от
дворца и от шумных улиц Эль-Лалдома. Ты сможешь поднять меня, я не слишком
тяжелая - сейчас.
Вот послушай, я сложила гимн о себе самой, первый о Седовласой за
много лет - и последний. Я хочу, чтобы ты начала оплакивать меня с него.
Он начинается так:
Косы седы мои, имя.
Слава - что траур утра...
У меня дрожит голос. Спой ты. Я знаю, я знаю, у тебя не самый
симпатичный голосок в стране. Он как голос птички, которая выпила слишком
много сока ягод, нагретых солнцем. Но, Гренна, я хочу, чтобы эти слова обо
мне сказала ты. О, я знаю, так не делают, плакальщица не может оплакивать
себя. Но у меня нет ребенка от собственной плоти, нет девочки, которая
пропела бы эти строчки.
НО КАК ЖЕ ЛИННЕТ?
Она - дитя неба, а не наше дитя. Я, я - последняя из Лании, хотя
когда-то у меня были другие надежды. И хотя ты - моя избранница, это не то
же самое, неважно, что когда-то провозгласила Королева. Меня все время
влекут старые обычаи, прочь от очаровательной лжи небесных пришельцев.
Даже в момент смерти я должна оставаться Седовласой.
Скажи эти слова:
Косы седы мои, имя.
Слава - что траур утра...
Сейчас принеси мне мою последнюю еду и Чашу Сна. Я отдохну немного.
Боль сегодня очень сильная и голова кружится от темноты. Ты заставишь их
помнить меня, не правда ли? Гимн записан, но когда ты выучишь его,
уничтожь написанное. Держать во рту - значит помнить. Ты заставишь их
помнить меня? Скажи - да. Скажи - да. Не плачь. Плакальщице не пристало
плакать.
ПУСТЬ СМЕРТЬ ТВОЯ БУДЕТ БЫСТРОЙ.
Хорошо. И пусть твои собственные строчки оплакивания будут длинными.
Теперь подкрась себе веки, ради меня, но слегка. Пощипай себе щеки, для
цвета. Сделаешь это?
ДА.
Хорошо. И пусть твоя смерть тоже будет быстрой. Ну, дорогое мое
единственное дитя, иди.

ПЛЕНКА 3. ПЕВЕЦ ПОГРЕБАЛЬНЫХ ПЕСЕН
МЕСТО ЗАПИСИ: Королевский дворец, апартаменты Короля.
ВРЕМЯ ЗАПИСИ: Первый Год Короля, Первый Патриархат,
Лабораторное время - 2137,5 г.н.э.
РАССКАЗЧИК: Король по имени Б'оремос, называемый также Певцом
Погребальных Песен - к антропологу Аарону Спенсеру.
РАЗРЕШЕНИЕ: Собственное разрешение Короля.
- Она никогда не верила в собственную красоту, но именно это сначала
привлекло меня в ней. В этом маленьком ужасном Зале, среди рядов
плакальщиц, льющих слезы над самым заурядным горем, я заметил ее. Еще
прежде, чем я прочел ее слова, я знал их, это были потерянные слова всех
моих песен. Но и без этого я не мог бы преодолеть влечение к ней.
Она была высокого роста, будто из королевской семьи, с естественной
грацией лозы, заметной под слоем украшений, которые она использовала для
первого публичного оплакивания. Она никогда не смущалась на публике,
казалось, что она не ощущает на себе взглядов. Мне это нравилось. Однако
мне никогда не нравились ее крашеные ногти, с крестами, нацарапанными по
покраске. Мне они всегда казались ногтями мертвеца, трупа, долго
пролежавшего на столбах, у которого птицы уже склевали плоть. Конечно,
другие члены королевской семьи приняли их с восторгом, который они часто
приберегали для таких экстравагантностей. Седовласой, однако, делает честь
то, что она находила забавным такое увлечение, она отказалась от узоров на
ногтях значительно раньше других. Возможно, она поступила так, потому что
я находил это безвкусным и говорил ей об этом. Мне бы хотелось думать, что
она делала что-то ради меня, хотя как мужчина я в то время был вне ее
мыслей.
В тот Зал я пошел, потому что это входило в мое обучение. Юноши
королевского рода должны выполнять церемониальные обязанности, а мои
пальцы рано научились обнаруживать музыку в самых неподходящих струнах.
Поэтому меня научили играть на десяти различных инструментах от плекты до
гармониуса и отправили - как всех мужчин королевской семьи - испытать свои
юношеские силы перед аудиториями местных Залов. Это было отвратительное
поручение, хотя я всегда имел успех. (Глупо приуменьшать собственные
таланты.) Мне нравилось привлекать народ силой своего голоса и музыкой
моих рук, и я должен признать, что в то время у меня было красивое личико,
хотя трудно поверить в это, глядя на меня сейчас. Хорошенькое личико -
расхожая монета в королевской семье. Кроме того, без своих музыкальных
способностей как бы я нашел Линни, которая стала для меня путеводным
светом и которая - в конце - стала причиной Чаши Сна, которую я сейчас
держу в изголовье?
Но я отвлекаюсь и тебе неинтересно слушать. Вас всегда больше
интересовали наши обычаи, чем мечтания, Вам важнее, что я представляю
собой, чем то, чем я хотел бы быть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54