65 После незабываемой сцены разврата Дэниэл пару раз приезжал ко мне в Эксбридж. Мне было так стыдно и неловко, что я была бы просто счастлива больше никогда его не видеть, но он меня преследовал.Первый раз он позвонил мне на работу на следующий день, предложив встретиться и вместе пообедать. Я отказалась наотрез.— Люси, прошу тебя, — сказал он.— Зачем? — спросила я. — Только не это.— Что «это»?— Попробуй скажи, что нам надо поговорить, и я тебя убью, — пригрозила я.Меган, Меридия и Джед бросили все свои дела и с интересом прислушались.— Вообще-то, нам действительно надо поговорить, — сказал Дэниэл. — О твоей квартире.— А что с ней такое? — удивилась я.— Давай встретимся буквально на пару слов.Разумеется, это всего лишь повод, но почему бы нет?— Приезжай ко мне завтра вечером, — поломавшись, согласилась я.К моему удивлению, мысль о том, что я увижу Дэниэла, обогрела и обрадовала меня. Необходимо положить этому конец, и чем скорее, тем лучше.— Я встречу тебя с работы, — предложил он.— Не надо! — быстро сказала я. Долгую поездку в электричке вдвоем с Дэниэлом я не выдержу. Буду молчать, дуться, стесняться, пока не сгорю от стыда.Я повесила трубку. Меган, Меридия и Джед накинулись на меня, как стая стервятников.— С кем ты говорила?— Это Гас?— Что происходит?— Вы опять спите вместе? — хором допытывались они.В ожидании Дэниэла я так нервничала, что сама испугалась.Голова моя лопалась от всевозможных «за» и «против» — точнее, только «против» наших отношений. Целоваться с Дэниэ-лом было большой ошибкой. А повторять это будет непростительным легкомыслием. Ну ладно, допустим, мне показалось, будто я соблазняю его, но я же знаю, что на самом деле это не так! Я была потрясена уходом мамы от папы, расстроена, взвинчена и вообразила, что завлекаю близкого друга.Наши страстные поцелуи — результат необычного стечения обстоятельств.Посмотрим на ситуацию беспристрастно, думала я, лихорадочно причесываясь. Папа благосклонно наблюдал за мною. Он не будет столь благосклонен, когда поймет, для кого я причесываюсь.С одной стороны, размышляла я взволнованно, вот я: растерянная, беззащитная, привязчивая. Дитя из только что рухнувшего дома, готовое полюбить первого, кто взглянет ласково.С другой стороны, Дэниэл — мужчина, который привык ни в чем себе не отказывать и уже несколько ночей спавший один. Разумеется, он не особо выбирал, с кем развлечься. Попалась я — очень хорошо, значит, со мной.Да. Он непривередлив.Кроме того, Дэниэл из тех, кто любит добиваться желаемого и не терпит сопротивления. То, что кричала мне Карен вечером в воскресенье, я и сама всегда знала; она лишь укрепила мою уверенность. Дэниэл родную мать завалит, если та будет отбиваться как следует. Но я ему не поддамся, угрюмо решила я. Я не дам себе пасть столь низко. Я не стану кокетничать с Дэниэлом. Я поведу себя иначе.Как только я открыла ему дверь, моя решимость поколебалась, а потом исчезла вовсе. Меня неприятно поразило, как он хорош собой. Почему вдруг он стал настолько притягателен? Ведь раньше он этим не отличался — во всяком случае, для меня. К своему великому разочарованию, я тут же засмущалась, как девчонка.— Привет, — поздоровалась я с галстуком Дэниэла, ибо глаза поднять боялась.Он нагнулся поцеловать меня, но из кухни тут же раздался возмущенный рев папы:— Эй ты, хлыщ несчастный! Оставь мою дочь в покое!Дэниэл поспешно отпрянул. Я почувствовала себя, как голодающий, у которого перед носом помахали пакетом жареной картошки, а поесть так и не дали.— Входи, — буркнула я воротничку его рубашки.Стеснялась я ужасно. Провожая гостя в комнату, задела бедром угол столика, на котором стоял телефон, но была вынуждена притвориться, что мне не больно. Я не хотела, чтобы он предложил поцеловать ушибленное место. Потому что не отказалась бы.— Снимай пальто, — в упор глядя на его нагрудный карман, велела я.Мне было неприятно, что он так на меня влияет. Да, я, разумеется, не в лучшем состоянии, хоть это и временно. Все-таки у меня только что разошлись родители. Но в обиду я себя не дам.Я решила ни на минуту не оставаться с ним наедине и, после того, как он уедет, больше никогда с ним не видеться. Ну, если не никогда, то хотя бы какое-то время. Пока я не приду в норму, какова бы она ни была.Осуществляя свой коварный план, я привела Дэниэла в кухню, где сидел сердитый папа.— Здравствуйте, мистер Салливан, — нервно поздоровался Дэниэл.— Ну не наглец? — проворчал папа. — Являться ко мне в дом после того, как вел себя здесь, как… как… в бурделе!— Не надо, папочка, — испугалась я. — Он больше не будет.— Наглец, каких свет не видывал, — не унимался папа.Потом, к счастью, замолчал.— Хочешь чаю? — спросила я у плеча Дэниэла.— А где у нас хрустящие блинчики? — грубо перебил папа.— Какие блинчики?— По средам у нас всегда хрустящие блинчики.— Но сегодня четверг.— Да? Ладно, где тогда тушеное мясо?— А что, по четвергам на обед всегда тушеное мясо?Ответом мне был скорбный взгляд.— Прости, папочка, через неделю я освоюсь на кухне. Может, сегодня вечером согласишься на пиццу?— Ту, что заказывают по телефону? — встрепенулся папа.— Да, — подтвердила я. Интересно, а какую же еще?— Не из морозилки? — с трогательной надеждой уточнил он.— О господи, нет, конечно.— Отлично, — возрадовался он. — А пива можно?— Разумеется.Видимо, у папы сбывалась давняя мечта. Мама бы таких фокусов не допустила.Я позвонила в доставку пиццы. Папа завладел телефонной трубкой, чтобы лично обсудить с тем, кто готовит пиццу, все возможные варианты.— Что такое анчоусы? Давай-ка я парочку попробую. А каперсы что такое? Ясно, и их тоже брось штучки две-три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159