Нос фелюги ударился о причал.
— Хочешь, мы еще раз объедем остров?
Она порывисто вздохнула:
— Нет, я думаю, нам лучше поужинать… или выпить чего-нибудь, или, может быть, и то, и другое.
— Ты уверена?
— Уверена. — Он встала на негнущиеся дрожащие ноги и подождала, пока Рэм поможет ей сойти на берег. Да, целовать он умеет. Ей потребовалось большое мужество, чтобы удержать себя от того, чтобы не броситься в его объятия. И плевать, смотрит на них этот парень-нубиец или нет.
Но здравый смысл опять возобладал. Держи себя в руках. Осторожность и еще раз осторожность. Медленнее, медленнее. Наши отношения только начинаются. Не торопись. Сны — это одно дело, реальность — совсем другое. Она сделала глубокий вдох и посмотрела на Рэма, который расплачивался с лодочником.
Всю дорогу, пока они шли к отелю и дальше, через холл, он держался к ней вплотную, как будто боялся, что она в любой момент убежит.
— Ты голодна?
— Очень. На «M&M's» далеко не уедешь. Ты же помнишь, я пропустила обед, и теперь желудок дает об этом знать.
— Мой тоже, — произнес он с понимающей улыбкой, — но, я думаю, просто ужин здесь не поможет.
— Но мне надо вначале принять душ и переодеться, — сказала она, игнорируя его замечание. — Я хожу в этой одежде весь день. Ты не возражаешь?
— Конечно, нет. Пошли, я тебе буду помогать.
— Рэм! — воскликнула она и остановилась как вкопанная.
Его густые черные усы дрогнули.
— Второй пункт соглашения?
— Правильно, пункт номер два. То есть отвали, когда тебе говорят. — Они подошли к двери. — Давай встретимся в ресторане.
— О нет. Я подожду тебя здесь. Ты имеешь странную привычку исчезать, стоит мне только повернуться к тебе спиной.
— Тогда я рекомендую вспомнить пункт номер три.
— Извините, принцесса, — произнес он, понурив голову. — Я еще не твердо запомнил все пункты. Но я буду работать над собой. Много работать. Вы меня прощаете?
— Приходи за мной сюда через час. Идет?
— А ты обещаешь, что будешь здесь?
— Обещаю. — Она улыбнулась и закрыла за собой дверь.
Комната благоухала неземными ароматами. Всюду, где только можно, стояли вазы, кувшины и корзины с цветами. На кофейном столике была видна большая элегантная коробка, перевязанная красным бантом.
Есть ли предел фантазии у этого сумасшедшего удивительного человека? Мери улыбнулась, покачала головой и направилась в ванную.
Как только она закончила одеваться, раздался стук в дверь.
Рэм прислонился к косяку, волосы у него были влажные, но уложены безукоризненно. Одет он был в великолепно сшитый серый костюм — видно, это был его любимый цвет, — и соответствующий галстук.
— Ты что-то рано.
— Я не мог больше ждать, — произнес он. Затем, вглядевшись в нее, раскинул широко руки и воскликнул:
— Гэмиль!
— Как его я должна понимать? Какой еще кэмел ?
Он засмеялся и поцеловал кончик ее носа.
— Нет, моя бесценная, ты не кэмел. Что может быть у тебя с ним общего? Гэмиль — это означает «красота». Ты прекраснее, чем сама Исида .
— Благодарю вас, сэр. — Она церемонно поклонилась. — А теперь пошли есть, я умираю от голода.
Он поклонялся в ответ и предложил ей руку:
— Прошу вас, леди. Всегда к вашим услугам.
Несколькими минутами позже они сидели за уютным столиком с видом на реку. Огни Асуана переливались, отражаясь в водной ряби, как светлячки. Пламя свечей танцевало и искрилось в хрустале, стоящем на белой скатерти стола. С ним как нельзя лучше гармонировало теплое голубое сияние глаз Рэма.
Он заказал вино и сразу же, как ушел официант, потянулся через стол и приподнял подбородок Мери. Затем стал поворачивать ее лицо из стороны в сторону, внимательно изучая его.
— Ты заметил там какую-то грязь?
— Нет, я просто пытаюсь определить, какого цвета у тебя глаза. Они все время меняются. Вот сейчас у них тот же оттенок, что и у твоего платья, но, я могу поклясться, днем они были коричневато-зеленые.
— Вообще-то они светло-карие, но ты правильно заметил: цвет их непредсказуем.
— Так же, как и их хозяйка. А этот шрамик? — Он провел пальцем по маленькой линии вверху скулы. — Откуда у тебя это?
— В ранней молодости попала в автомобильную аварию. В щеку врезался кусочек стекла. Ужасное уродство, верно?
— Ничего, что связано с тобой, уродливым быть не может. Запомни это. Я нахожу его очаровательным. Он придает твоему лицу таинственный вид, намекает на приключения, романтику. Я заметил, что, задумавшись, ты имеешь обыкновение его трогать.
Принесли вино и напитки. Они ели и обсуждали события дня. Рэма встревожил рассказ о выключенном свете в Абу-Симбеле.
— Этот молодой человек — большой проказник. Жаль, что он испортил тебе удовольствие.
— О, ничуть. Я только немного испугалась, но это быстро прошло. Абу-Симбел удивительное место. Я вообще влюблена в Египет. Иногда мне кажется, что я вернулась домой.
— Это так и есть на самом деле.
Она глотнула вина.
— Кстати, я вспомнила, ты ведь обещал рассказать историю знакомства твоих дедушки и бабушки.
Рэм отнесся с пониманием к ее стремлению сменить тему разговора и улыбнулся:
— Да, обещал. — Он дал знак подавать кофе. — Итак, начнем. Моя бабушка была цветущая шотландская девушка. Не девушка, конечно, а дама, красивая, энергичная. Волосы у нее были цвета соломы, а глаза напоминали оттенком яйцо малиновки. В общем, она была красавицей. Как ты, как моя мама. — Он улыбнулся. — Ее звали Аврора Маклеод, доктор Маклеод. Она происходила из богатой и знатной семьи, но хотела жить самостоятельно и окончила Эдинбургский университет, стала врачом. Хорошим врачом. Спрос на врачей-женщин в те времена был невелик, поэтому она долгое время не могла устроиться на работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85