— Я вернусь, — кивнул Данила. — Хотя бы для того, чтобы забрать его назад.

— Багыр сильный! Багыр очень сильный! — Повторял гигант, разглядывая свои толстые, как вековые дубы, руки. Ну и что, пусть хозяин сердится. Да, он действительно расстроился, но зачем обзывать Багыра дураком? Багыр ведь не дурак, просто он забыл. Забыл про нож. А Ликун бегал, распихивал вещи по сумкам, собрал все деньги, сунул их в большой мешок. Так много денег Багыр еще не видел. Жаль, что это монеты хозяина. Багыру бы они пригодились. А чужеземцы, что чужеземцы, пусть приходят. Багыр очень сильный, он убьет чужеземцев, и Ликун будет счастлив. И больше не назовет Багыра дураком…
Когда входная дверь распахнулась от удара ноги, Багыр растерялся. Медленно поднялся, обвел мутным взором комнату. В дверном проеме стоял чужеземец. Один из тех, кто недавно причинил столько хлопот хозяину. Багыр злобно зарычал, и двинулся на вторженца, как скала, широко расставил руки, намереваясь схватить, смять, чтобы захрустели ребра и чужеземец лопнул как гнилой помидор.
Из спальни выбежал Ликун, вплеснул руками.
— Что тебе здесь нужно? Убирайся! — Закричал он на чужеземца.
— По твоему приказу убили девушку, — сказал тот. — Теперь я убью тебя. По приказу своего сердца.
— Багыр сильный! — Зарычал гигант. — Багыр убьет глупого варвара.
Гигант бросился на чужеземца. Прыжок был красивый, грациозный. Таких финтов Багыр не выделывал давно. Противник не успел увернуться. Удар с разворота сбил его с ног, чужеземец упал. Сплюнул на пол кровью, медленно поднялся. Багыр зарычал от радости. Кровь, он разбил чужеземцу лицо!
— Теперь ты умрешь, враг! — Прорычал Багыр, занося кулак над пошатывающимся противником. Удар пришелся в грудь, гигант слышал, как хрустнули ребра. Противник снова упал, на этот раз поднялся куда медленнее.
Багыр хотел крикнуть что-то воинственное, но крик застрял у него в горле. Чужеземец шел на него и улыбался. Опять эта улыбка, все смеются над Багыром. Все считают Багыра дураком! Старик улыбался, теперь ом мертв. Девка тоже улыбалась, и сдохла. Пришла очередь и этого наглого чужеземца.
Гигант затряс головой, глаза налились кровью. Издав жуткий крик он кинулся на противника, чтобы задавить, смять его, превратить в кровавую лепешку. В какой-то момент он понял, что уже не может остановиться, столь сильно кипела ярость. А еще через мгновение увидел в руке чужеземца длинный нож. Нож Багыра.
Клинок не знает различий между врагом и недругом. Он оружие, оружие в любой, даже самой слабой руке. Но Багыру так хотелось в этот момент, чтобы кинжал все-таки признал хозяина, признал и юркнул ему в руку. Но лезвие оставалось безразличным. Ему было наплевать, кто будет жертвой. Кровь у всех одинаково красная и соленая.
Боль, жуткая и сокрушительная пронзила живот. Показалось, что ткнули чем-то раскаленным, горячим. Потом боль змеей поползла дальше, вверх. Багыр упал, пальцы проскребли по ковру, вырывая куски ткани. Неверяще, он поднял взгляд вверх. Чужеземец склонился над ним, распарывая ножом живот Багыра, будто потрошил кролика. Враг увидел, что гигант открыл глаза, жадно улыбнулся. Багыр увидел красный комок в руке чужеземца.
— Что это? — В ужасе прохрипел гигант.
— Не узнаешь? — Усмехнулся чужеземец. — Это твоя печень. Ах, ну ты же ее никогда не видел. Зато теперь видишь…
Враг впился зубами в трепещущий истекающий кровью кусок, прожевал, сплюнул красным.
— Она горькая, — сказал он. — Твоя печень горькая, как полынь. Видно, какой ты был герой. Не веришь, попробуй.
Багыр истошно заорал. Боль, унижение, ощущение скорой смерти — все смешалось в этом жутком, полном ненависти и страха крике. Чужеземец тихо подошел, занес над горлом кинжал.
— Зачем так кричать, не надо так кричать… Девушка моя кричала, когда ты ее убивал? Не думаю. Она знала, что я все равно отомщу. Она не боялась смерти. А ты боишься. Но это уже не важно, ведь ты все равно умрешь.
Быгыр почувствовал, как холодная сталь прикасается к горлу. Резкий взмах руки чужеземца, почти ни какой боли. Только рот почему-то наполняется кровью, и дышать все труднее… Гигант захрипел, в судорогах дернулся. Крепкое бычье сердце никак не хотело верить, что организм мертв.
Ликун в ужасе смотрел, как чужеземец разделывается с Багыром, не в силах вымолвить ни слова. Он не верил, не хотел верить, что то же самое случится и с ним. Багыр всегда был рядом, такой здоровый и сильный. И Ликун привык доверять ему, уверившись в его, а вместе с ним и собственную неуязвимость. И вот теперь гигант Багыр, победитель сотен гладиаторов и бессердечный убийца валялся бессильной мясной тушей. Мертвой тушей.
Чужеземец медленно поднялся, повернулся к купцу. На миг взгляды пересеклись, и Ликун, взвыл, поняв, что спастись не удастся. Во взгляде чужеземца не было ничего, будто смотришь на призрака, пустые, отрешенные глаза. Как будто не он сам, у судьба вселилась в плоть человека и взяла в руки кинжал.
— Я не хотел, чтобы ее убили, — прошептал Ликун, — не хотел! Ты веришь мне?
— Верю, — ответил чужеземец бесцветным мертвым голосом. — Только это уже ничего не изменит.
Глава 55.
Перед глазами стояла розовая пелена, когда он вошел в дом Збыслава, упал на кровать и так и пролежал, вперив бессмысленный взор в стену до самого утра. Данила знал, что месть ничего не решит, знал что будет больно. Но не подозревал, что настолько. Пустота, она сковывала сердце, поселяла в нем холод и безразличие. Она была жестокой, каковой и следует быть пустоте. Ты сам выбрал месть, — говорила она, насмехаясь, — так пожинай плоды.
Збыслав дважды заходил к нему, что-то говорил, даже рассказывал, но Данила не слышал, не мог слышать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137