Вы не торопитесь, я вас жду непременно… Чайку попьем, – напомнил король, шутливо тыча Рондокса в бок. – С королевой вас представлю, тоже Восьмая, королева-то…
Рондокс попятился под напором шутливых тычков короля к указанной двери и послушно кивал головой, напоминая этим лошадь. Задом он открыл дверь и, кивнув еще раз, захлопнул ее за собой…
Следующим же шагом Рондокс провалился в пустоту, наполненную внезапными звуками и ядовитыми красками. Падение было мимолетным, а впрочем и его не было. Никуда Рондокс не падал. Только что он находился в каком-то игрушечном замке и теперь попал в столь же необъяснимые, но совершенно достоверные джунгли.
Рондокс поднялся с колен и осмотрелся. Ничто вокруг уже не наводило на мысль о существовании какой-либо двери, через которую он мог сюда попасть. Сплетение невиданных цветов, лиан, каких-то экзотических растений, щебетание птиц, грузно перелетавших с ветки на ветку – вот что встретило его в этом месте.
Рондокс поднял глаза вверх и увидел всю ту же растительность, пропитанную мягким лучезарным светом.
«Ну, и куда я попал теперь? – спросил Рондокс сам себя. – Правильно ли понял меня король? И куда он вообще подевался?»
Рондокс стал продираться сквозь заросли, стараясь держаться одного направления. Он уже не верил, что это оранжерея замка. Сколько ему предстоит еще идти по этим джунглям? Удастся ли вообще из них выбраться куда-нибудь, где есть хотя бы телефон, бар или банк?
– Печальный конец ожидал путника в конце его пути, – пробормотал Рондокс, невольно улыбнувшись.
Всего-то через сотню шагов, он отодвинул нависшие лианы и не встретил уже пестрой преграды. Рондокс вышел к большому водоему, по краям выложенному мраморными плитками мягкого голубого цвета, отчего вода искрилась. Рондокс чуть было не упал в него, но успел уцепиться за лиану: водоем начинался сразу же после зарослей.
На другом берегу Рондокс увидел искусственную отмель, покрытую белым песком, и решил выбраться к ней.
«Хозяину может не понравиться, если я буду в нем плескаться, – подумал Рондокс. – Неизвестно, есть ли у него ружье. Давай-ка, старина, пройдись еще немного…»
Рондокс стал снова продираться сквозь заросли, забирая постепенно вправо. Он вышел на отмель и вздрогнул от неожиданности: на песке, возле кромки воды, лежала совершенно обнаженная и совершенно красивая женщина, с черными, как смоль, волосами и фигурой речной нимфы, нимфы, прижившейся возле искусственного водоема.
Она лежала на толстой, высотой в ладонь, подстилке, которую обступали явства и вина в длинных бутылках. Тут только Рондокс, вместе с трепетом перед таким прекрасным женским телом, почувствовал позывы голода.
Он решил действовать смело и, шагнув на песок, приблизился к загорающей хозяйке.
– Извините меня, кажется, я заблудился в ваших владениях, – сказал он как можно вежливее.
Женщина, ничуть не испугавшись, села, поджав под себя ноги, отчего стала еще более волнующей.
– Я давно уже заметила вас, – сказала она, прищуриваясь. – Сначала вы вышли вон к тому берегу, где в прошлом году Херц выловил ядовитого паука.
Рондокс проследил за ее взглядом.
– Так уж получилось, я, право, сам не знаю, как я здесь оказался… – пробормотал он, смущаясь ее наготы и вместе с тем чувствуя необыкновенную приподнятость.
– Хотите разделить со мной трапезу? – женщина мило улыбнулась. – Прошу вас, не стесняйтесь, мне так скучно бывает одной, а муж у меня такой дегенерат, что и поговорить-то с ним не удается…
– Спасибо, я действительно здорово проголодался, – признательно ответил Рондокс, все еще пряча глаза от обнаженного тела. – Только, может быть, вам лучше одеться…
Женщина удивленно поймала его глубоким голубым взглядом.
– Вас смущает, что я не одета? – спросила она, сквозь прищур своей обворожительной улыбки.
Рондокс смутился.
– Видите ли, я родом из тех мест… В общем-то, так оно и есть, – честно отвечал он.
– Почему же? Ну же, говорите, не бойтесь, мы же с вами почти стали друзьями…
Смутно улавливая свои эротические мысли, Рондокс пожал плечами и сказал как можно непринужденнее:
– Вы прекрасны и, разумеется, видя вас, нормальный мужчина не может остаться равнодушным.
Бывало и так, что такое откровение приводило Рондокса прямым путем в постель очередной его знакомой, и сейчас он почувствовал привычное томление.
Женщина наклонила голову, все так же улыбаясь. Потом поднесла свою смуглую и тонкую кисть к губам и сказала в приборчик, надетый на запястье только одно слово – «Херц». Рондокс стоял столб столбом, пытаясь предположить, что же последует за этим. И ошибся.
Заросли упали под лезвием мачете и на песок вступила гориллообразная детина метров трех росту. В первый момент Рондокс с испугом признал в этой угрюмой фигуре просто-напросто огромную обезьяну, но потом заметил на ней белые шорты, отчего еще больше смешался.
Детина приблизилась и склонила над Рондоксом голову, рассматривая его, как диковинку. «Вот сейчас мы пойдем…» – сладострастно промелькнуло в голове Рондокса.
– Херц, – сказала брюнетка брезгливо. – Вышвырните вот этого ублюдка вон с моей виллы, у него на уме одна только похоть!
Глаза Рондокса округлились, подбросив брови вверх.
– Я… – начал было он, но тут его приподняли за шкирку в воздух.
Горилла зашагала по зарослям, полоская в воздухе Рондоксом и прорубая с помощью мачете дорогу.
– Любезнейший, – прохрипел Рондокс, чувствуя, что задыхается. – Не могли бы вы поставить меня на землю. Вот увидите, я прекрасно умею ходить сам…
Он не добился ответа и замолчал, ругая себя за излишнюю влюбленность, испытанную им при виде этой непредсказуемой хозяйки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133