Глаза Карины широко распахнулись.— У вас здесь квартира… на Маганосе?— С Домом Ли меня связывают многочисленные деловые и личные контакты, — объяснил Хафиз, ненавязчиво подталкивая гостью в направлении жилого блока А. — В моем распоряжении постоянно находятся личные апартаменты, всегда готовые меня принять… должны быть, — закончил он угрюмо.Когда финансист приложил ладонь к читнику у двери, диафрагма медленно растворилась, открывая взглядам гостиную, совсем недавно пострадавшую от нашествия одинокого и безалаберного холостяка. На полу валялись, неубранные по ячейкам, кубики с записями; на двери душевой висел новенький салатово-зеленый костюм в фуксиновый цветочек; а следы от полупустого стакана на столешнице из бесценной древесины танккийского «пурпурного сердца» подсказывали своим благоуханием, что прежний обитатель квартиры принял близко к сердцу разрешение Второго Пророка употреблять спиртные напитки.— Моего наследника работа, — прорычал Хафиз. — Если он не исправится, то скоро станет моим бывшим наследником!Включив настенный терминал, он вызвал команду уборщиков, чтобы привести квартиру в порядок, после чего предложил Карине посетить по такому случаю один из кабинетов при центральном кафетерии.— А когда Рафик вернется, — заключил он, — если, конечно, вернется, я его запишу на курсы личной гигиены для бывших бездомных, ибо он явно нуждается в обучении подобного рода!Представив рослого, величавого Рафика втиснутым за школьную парту и прилежно выслушивающим, как следует чистить зубы, Хафиз настолько развеселился, что почти забыл о гневе. А Карина окончательно привела его в благодушное настроение, спросив, как может ее благодетель сердиться на такого славного, отважного, красивого юношу, как Рафик, и поклявшись, что немедленно признала семейное сходство. Если бы это оказалось правдой, наблюдательности целительницы можно было бы позавидовать, поскольку Хафиз Харакамян был на шесть дюймов ниже и тридцать фунтов тяжелее своего племянника, а его морщинистое лицо, невзирая на дружелюбную мину, напоминало скорее морду крокодила, поглядывающего на крутой берег в надежде, что оттуда свалится еще один толстенький, смугленький ребятенок. Однако застрявшей на чужой планете без единого кредита в кармане, да вдобавок голодной Карине Хафиз показался воистину прекрасным, когда по его приказу в отдельный кабинет при кафетерии принесли большой поднос кремовых пирожных и кофейник с кавой его любимого сорта.— А теперь, дражайшая моя Карина, поведайте, прошу, как случилось, что подруга нашей Акорны очутилась в столь прискорбном положении, — предложил он, — и что прикажете сделать с негодяями, бросившими вас так гнусно.— О, — отмахнулась Карина, — они вовсе не негодяи, они Возвышенные Создания, и я почти уверена, что они совсем не хотели бросать меня, просто очень торопились, а я же не могла им заявить, что у меня денег вовсе не осталось. Как я могла — вы же понимаете?— Безо всякого сомнения, — изысканно-вежливо согласился Хафиз, хотя ничего не понял.— У них такие чудесные ауры, знаете, — продолжала Карина, — чего и следовало ожидать от сородичей Акорны…— Линьяри — здесь?! — перебил ее Хафиз.Хотя финансист и отложил все дела, равно как соблазнительную идею заключить эксклюзивное торговое соглашение с первой расой инопланетян, вступившей в контакт с человечеством, ради того, чтобы приглядеть за Акорной, теперь, когда он уже прибыл на Маганос, и никто вроде бы не паникует из-за девочки, Хафиз не мог не вспомнить, какие барыши могло бы принести подобное соглашение… и что он, как один из двух официальных опекунов Акорны, по праву должен был его заключить. Но он вовсе не рассчитывал, что второй опекун каким-то образом приманит загадочных линьяри к себе домой.— Ну, уже — нет, они отправились за…— Десять тысяч шайтанов! Мне следовало догадаться, что этот хитрый старый неверующий пес меня обойдет! — Хафиз раздраженно побарабанил пальцами по столу, на миг забыв о Карине. — Но, возможно, Рафик защитит мои интересы… Да, наверное, это он имел в виду, говоря о «делах». — Морщины на его лбу слегка разгладились. — В таком случае я, возможно, и прощу когда-нибудь этого мальчишку. Прекраснейшая Карина, я должен немедля вновь переговорить с секретарем Дельзаки Ли; простите ли вы меня?Глаза Карины затуманила печаль — лишь отчасти потому, что она не успела дожевать последнее пирожное.— Но мы только встретились!— И я ожидаю, что у нас впереди будет еще немало приятный часов, дабы углубить наше знакомство, — заверил ее Хафиз. — И хотя дела требуют моего участия, я отказываюсь оставить вас, покуда вы не пообещаете, что не зачахнете в мое отсутствие. Чувствуйте себя как дома в моих апартаментах. Кроме того, вам следует получше питаться, дабы не обессилеть и не утратить вашей блистательной красоты.Потребовав у официанта переносной терминал, он оставил указание любые покупки, сделанные Кариной, оплачивать со счетов Дома Харакамяна.Большого убытка, подумал он цинично, не случится — все равно в лавочках базы Маганос нечего купить, кроме продуктов и самых необходимых мелочей. Поздней, как решил Хафиз, он доставит себе удовольствие заказать для столь щедро одаренной Всевышним красавицы новые платья с Кездета, для чего ему беспременно придется снять с нее мерку, да не одну, а потом… кто знает, что случится потом? Главное — не спугнуть; будет обидно, если этот идеал чувственности ускользнет, покуда финансист занят срочными делами.Первым делом надо будет вытряхнуть из секретаря условия всех сделок, заключенных в последнее время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97