- Остановись! Не разрывай магической цепи! И не подходи к двери,
если тебе дорога жизнь!
Тот, пожав плечами, обернулся и застыл, как вкопанный: в
яспесовом саркофаге лежал с закрытыми глазами живой человек -
высокий, крепкий, с чистой белой кожей и совершенно обнаженный.
Потом глаза его раскрылись, но взгляд их оставался бессмысленным,
как у новорожденного. На матовой груди его, оттененной большой
черной бородой, все еще мерцал огромный драгоценный камень.
Мужчина в накидке зашатался, словно охваченный сильной
слабостью после продолжительного нечеловеческого напряжения.
- Боги! - прошептал он. - Это Ксалтотун!.. Он жив! Валериус!
Тараскуз! Амальрик! Вы видите? Вы видите!? Я сомневался...
Прошлой ночью мы все были в одном шагу от разверзнутых врат ада,
за спинами у нас стояли кошмарные чудовища темноты, - они
следовали за нами по пятам до дверей этой самой комнаты, - но мы
все-таки возвратили жизнь великому магу и чародею!
И не говори, - жариться нам теперь в этом самом аду веки
вечные... - пробормотал коренастый, смуглый Тараскуз.
Светловолосый, которого звали Валериусом, на это
весело рассмеялся:
- Да какие муки могут быть хуже самой жизни?
Мы же все обречены на страдания со дня своего рождения! Но
покажи мне того, кто за королевский трон не продал бы свою
жалкую душонку дьяволу?..
- ...Его взгляд бессмыслен, Орастес, - неожиданно отозвался рослый
Амальрик.
- Он очень долго был мертвым, - ответил Орастес. - Он
сейчас, как человек, которого неожиданно разбудили после
глубокого сна, - душа его к нему еще не вернулась. Когда это
случится, силы тьмы отхлынут, и память вновь вернется к нему.
Это будет уже скоро.
Он вновь склонился над саркофагом и, заглянув в глаза лежащему человеку,
там человеку, позвал:
- Ксалтотун, проснись!
Губы воскрешенного механически задвигались:
- Ксалтотун ... - произнес он
глухим шепотом.
- Ты - Ксалтотун, - настаивал Орастес
тоном гипнотизера, внушающего что-то усыпленному. - Ты
Ксалтотун из города Питона в Архероне.
В глубоких темных глазах мелькнул слабый проблеск.
- Я был Ксалтотуном, - послышался ответ. - Он теперь мертв.
- Ты Ксалтотун! - крикнул Орастес вновь. - Ты снова жив!
- Я сплю вечным сном в темной пещере святилища Кемм, где давно
умер...
- Жрецы, давшие тебе яд, сделали из твоего тела мумию. Но теперь
ты вновь жив! Сердце Арумана вернуло жизнь твоему высохшему телу
и скоро возвратит тебе душу.
- Сердце Арумана! - пламя мысли в глазах разгорелось сильнее. -
Его украли у меня варвары.
- Он вспомнил! - приободрился Орастес. - Выньте его из саркофага.
Присутствующие послушались его после секундного
замешательства, словно боясь прикоснуться к человеку, которого
они только что воскресили. Напряжение с их лиц не исчезло даже
после того, как они ощутили под своими пальцами плотное,
мускулистое и наполненное жизнью тело. Теперь Орастес одел
осторожно перенесенного на диван Ксалтотуна в темную бархатную
накидку, украшенную блестками в виде золотистых звезд и
полумесяцев, а на голову опустил чалму с золотым верхом,
скрывшую его ниспадающие на плечи черные кудри.
Тот безмолвно позволял делать с собой все, что угодно, и не
открывал рта до тех пор, пока его не усадили в похожее на
трон кресло с высокой черной спинкой, широкими
серебряными подлокотниками и ножками, выполненными в виде
золотых когтистых лап. Он сидел неподвижно, но его темные
глаза уже постепенно приобретали осмысленное выражение,
наполняясь загадочным светом. Казалось, будто свет этот,
давным-давно исчезнувший, не спеша всплывает на поверхность
из темных глубин ночи.
Орастес осторожно глянул
на своих товарищей, все еще недоверчиво вглядывающихся в
своего безответного собеседника. Им было не привыкать - их
стальные нервы могли выдержать даже то, что обычного
человека довело бы до безумия. Это были не слабаки, а
известные воины, отвага которых славилась повсюду, точно так
же, как и властные амбиции и жестокость. Убедившись, что с
ними все в порядке, он вновь обернулся к тому, кто сидел в
кресле с богатым эбеновым покрытием. А тот наконец произнес:
- Теперь я вспомнил. Я Ксалтотун, верховный жрец бога Сета в
археронском городе Питоне.
Голос его был сильным и звенящим, а говорил он
на немедийском диалекте с дивным древним
акцентом. - Сердце Арумана... Мне показалось, что оно
нашлось, - где же оно?
Орастес вложил его ему в ладонь и облегченно вздохнул, наконец
избавившись от страшного камня, пылающего теперь в
пальцах Ксалтотуна.
- Его украли у меня
очень давно, - продолжал тот. - Это кровавое сердце тьмы,
несущее проклятие и зло. Оно пришло в этот мир из глубины
времен, и никто не знает откуда. Пока оно было в моих руках,
никакая сила не могла меня одолеть. Но его украли, и империя
Архерон пала, а я, словно изгнанник, укрылся в мрачных пещерах
колдовской страны Студжии. Я многое вспомнил, но еще не все...
А какой сейчас год? -
Конец года Льва, - ответил Орастес. - Три тысячи лет после
падения Архерона.
- Три тысячи лет... - как эхо пробормотал Ксалтотун. - Так
много... А вы кто такие?
- Меня зовут Орастес, я бывший жрец бога Митры. Этот человек -
Амальрик, барон фон Тор из Немедии; тот - Тараскуз, младший брат
короля той же страны. А вот этот высокий - Валериус, законный
наследник трона королевства Акулония.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77