Законы в столице Аргоса
соблюдались слабо, так как Мессантия в основном жила торговлей,
а местные обыватели в интересах дела закрывали на это глаза.
Кроме того, много товаров попадало сюда не только легальным
путем: руку к этому прикладывали пираты и контрабандисты. Конану
это все было известно еще с тех давних времен, когда он сам был
членом пиратского братства с островов Бэрэх и не раз под
покровом ночи приводил в порт пару-тройку тяжело груженных
трофеями шлюпок. Большинство пиратов с островов Бэрэх -
небольшого архипелага к юго-западу от берегов Зингара - были
выходцами из аргоссийского отребья и, видимо, по национальным
соображениям, проявляли свой интерес к купеческому флоту
других народов, практически не трогая судов из портов Аргоса.
Но Бэрэх не был единственным пиратским эпизодом на протяжении
насыщенной неожиданностями жизни Конана, общавшегося, кроме
этого, с буканьерами Зингара и, наконец, что сделало список
нарушенных им законов очень обширным, с черными корсарами
далекого юга, беспощадными опустошителями северных побережий.
Оказаться узнанным в каком-нибудь порту Аргоса для него означало
немедленно потерять голову. Но это не страшило его, и он без
колебаний продолжал ехать в Мессантию, делая короткие остановки
лишь затем, чтобы дать отдохнуть коню да вздремнуть пару минут
самому.
Никто даже не окликнул его, когда он въехал в город и смешался с
толпой, подобно гигантской волне бушевавшей на торговых
площадях. Вокруг Мессантии не было стен - ее стерегли море
и простор.
Был уже вечер, когда Конан выбрался на улицы, ведущие к порту.
Там, где они кончались, были видны песчаный берег, мачты и
паруса кораблей. И вновь, впервые за несколько последних лет, он
почувствовал знакомый запах соленой воды, услышал скрип снастей
и мачт и волнующее прикосновение теплого бриза. Нахлынувшие
воспоминания старых походов сжали его сердце.
Но он не выехал на берег, а повернул скакуна и, поднявшись по
широким, истертым тысячами ног каменным ступеням, добрался до
другой улицы, откуда с холма на порт глядели резиденции
местной знати. Здесь жили люди, сколотившие свое состояние за
счет моря - несколько старых капитанов, неизвестно у какого
морского дьявола из зубов вырвавших свои богатства, и множество
купцов, что сами никогда не ступали на качающуюся палубу корабля
и не слышали рева шторма или грома морского сражения.
Конан свернул к богатой позолоченной ограде и въехал во двор,
где шумел небольшой фонтан и прогуливались по мраморным плитам
стен голуби. К нему сразу же подошел слуга в шелковой ливрее,
обшитой бахромой, и в бордовом трико. На лице его застыло
вопросительное выражение. Мессантийские купцы нередко
встречались с удивительными и ужасающего вида людьми, от которых
часто пахло морем, но наемный воин, так свободно ведущий себя на
богатом подворье, не был здесь привычным явлением.
- Здесь живет купец Пабло?- произнес Конан скорее
утвердительным, чем вопросительным тоном, и с таким выражением,
что паж снял украшенную пером шляпу и склонился в поклоне.
- Да, здесь, господин воин.
Циммериец соскочил с коня, и прибежавший на зов пажа другой
слуга немедленно принял у него уздечку.
- Он дома?- стянув рукавицы, Конан снял плащ.
- Так точно. Как о вас доложить?
- Я сам представлюсь,- буркнул король.- Знаю, как к нему пройти.
Оставайся здесь.
Паж послушался его приказного тона и остался стоять, с
удивлением глядя ему вслед, а Конан тем временем быстро поднялся
по короткой мраморной лестнице, оставив оторопелого слугу
размышлять о том, какие дела могут быть у его господина с этим
варварского вида наемником с севера.
Остальные слуги тоже оставили свои занятия и с раскрытыми ртами
наблюдали за необычным гостем, что так уверенно прошел по
широкому балкону и скрылся в просторном коридоре, освежаемом
морским бризом. Преодолев около половины коридора, он услышал
скрип пера и свернул в боковую комнату, большие окна которой
выходили к морю.
Пабло, сидевший перед резным бюро из тикового дерева, писал
золотым пером на богатом пергаменте. Это был невысокий мужчина с
большой головой и подвижными темными глазами, одетый в серую
накидку из тончайшего присборенного шелка, обшитого золотой
бахромой. На шее его висела массивная золотая цепь.
При виде незваного гостя он с досадой взмахнул было рукой, но
потом поднял взгляд, и рука его застыла на полдороги. Рот его
приоткрылся - он встретился глазами с привидением своего
прошлого. Взор его широко открытых глаз постепенно стал
наполняться недоверием и страхом.
- Ну,- первым подал голос гость,- ты что,- никак не подыщешь для
меня подходящего приветствия?
Пабло облизнул мгновенно высохшие губы.
- Конан...- недоверчиво прошептал он.- Господи! Конан! Амра!..
- А кто ж еще?- и плащ с рукавицами с грохотом опустился на
бюро.- Ну так что же?- выкрикнул он со злостью.- Ты даже не
можешь предложить мне бокал вина? После дальней дороги у меня
пересохло в горле.
- Ах да, вина!..- механически повторил Пабло. Он взглянул в
сторону колокольчика, но вдруг задрожал и отдернул руку, словно
обжегшись.
С искрой устрашающего веселья в глазах Конан наблюдал, как купец
поднялся и поспешно закрыл двери, предварительно высунув в
коридор голову и убедившись, что там никого нет, а потом
вернулся и взял с дальнего столика золотой кувшин с вином. Он
хотел было наполнить небольшой бокал, но циммериец вырвал кувшин
из его рук и стал пить прямо из него.
-Да... Это, без сомнения, Конан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77