Цепляясь за кресло, Николай поднялся на ноги и нетвердой походкой пересе
к караульное помещение, из которого вела вторая дверь.
Распахнув ее, он издал нечленораздельный звук и застыл на пороге.
Хмель, если он и был, моментально вылетел из его головы.
Сразу за порогом лежал обезображенный труп в униформе охранника тюрьмы.
Мертвые пальцы все еще сжимали пластиковый приклад импульсной винтовк
и. Строчка рваных дыр перечеркивала грудь наискосок, от левого плеча к жи
воту.
Содрогаясь от ужаса, Николай поднял глаза и едва не попятился. Он многое в
идел на своем веку, но сумрак широкого коридора открыл перед ним страшну
ю картину бушевавшей тут бойни... Стены и потолок были забрызганы кровью, д
вери сорваны с петель, пластиковая облицовка, посеченная ураганным огне
м, сразу навела его на мысль о людях, которые, поддавшись панике, вливались
в теснину коридора, давя друг друга, пока кто-то не спустил курок...
В глубине коридора, где тусклые плафоны сливались в сплошную желтую лини
ю, тонко подвывал ветер. Там кружился снег, наметая у выбитой двери большо
й сугроб.
Избыток адреналина в крови сработал лучше всяких стимуляторов. Холод мг
новенно отпустил Ц наоборот, Николаю вдруг стало жарко. Кровь гулкими г
орячими толчками ритмично ломилась в виски, так что у него зашумело в уша
х...
Николай нагнулся и вырвал из окоченевших пальцев импульсную винтовку. О
н понял: где бы он ни оказался по прихоти злой судьбы и тюремных чиновнико
в, тут случилось что-то страшное и у него нет времени ни на реабилитацию, н
и на какие-либо чувства.
Его ладонь машинально высвободила пустой магазин, и он звонко клацнул, у
дарившись об пол возле трупа. Нашарив рукой подсумок, фон Риттер по весу о
пределил полный и скупым движением вогнал его на место. Счетчик зарядов
мягко осветился, показав зеленые цифры. С тихим шелестом сработал интегр
альный затвор, и умное оружие тихо пискнуло.
Николай перешагнул через труп.
Его продолжал бить озноб, но теперь его причиной был уже не холод Ц что-т
о страшное ждало его впереди, за черным квадратом выбитой двери.

Глава 2


13 мая 3971 года.
Глубокий космос, сектор Окраины.
Борт грузового космического корабля «Геракл»

...В уши Александры ударил высокочастотный вой перегруженных турбин ее ш
турмовика, перед глазами встал на дыбы взбесившийся горизонт, и белоснеж
ные линии инверсионного следа ракет вновь потянулись к ней, лопаясь в уш
ах звонким набатом барабанящих по броне осколков.
Она падала. Из-под наушников коммуникатора по шее и подбородку текла, кап
ая на пол кабины, липкая и соленая на вкус кровь.
Ц Держись, Ледышка!..
Ц Командир, мы идем к тебе! Выравнивай машину!..
Слова доходили до нее, словно через слой ваты. Перед глазами плавал крова
вый туман боли, затягивая перевернувшийся горизонт багряной дымкой.
Она держалась. Держалась из последних сил, вцепившись онемевшими от боли
пальцами в штанги астронавигационных рулей своей покалеченной машины.

Штурмовик постоянно кренился, стремясь завалиться на перебитую плоско
сть и сорваться в штопор.
Саша знала, что ей уже не выкарабкаться, и только далекие голоса ребят из е
е штурмового звена заставляли лейтенанта Эйзиз почти бессознательно б
ороться за жизнь.
Сквозь забрызганное кровью забрало гермошлема она видела, как разраста
ются впереди ослепительные вспышки, перепахивающие кору планеты в том м
есте, откуда по ней била ракетная установка. В небо летел камень и рваные к
уски обугленной брони.
Потом Саша потеряла сознание, и ее машина рванулась навстречу изуродова
нной земле.
Лейтенант Эйзиз сидела в простреленном кресле, бессильно уронив на груд
ь голову в забрызганном кровью гермошлеме, а ее штурмовик, вопреки всем з
аконам физики, продолжал лететь. Снизу его поддерживала своим силовым по
лем машина Сереги Вахмистрова, справа и слева то же самое делали два его в
едомых, Джон Говард и Лина Семенова.
Штурмовики Иволгина и Лайзы Бетрецци в трех километрах южнее шли на пере
хват очередного роя ракет, и броня их машин озарялась частыми отрывистым
и вспышками стартующих кассетных боеголовок...
...Саша застонала и рывком села на постели.
Еще не проснувшись, она уже чувствовала, как струится по телу липкий, прот
ивный пот. Она широко открыла глаза, обводя мутным взглядом убогую обста
новку каюты, и с силой сжала виски, гоня прочь наваждение того рокового бо
я...
Хотелось плакать. Просто по-человечески зарыться лицом в подушку и дать
волю своему горю...
Она не смогла. Что-то внутри противилось проявлению человеческих чувств
. Встав со скомканной постели, она подошла к зеркалу. Взглянув на кибернет
ические протезы, покрытые дешевой пеноплотью, она побледнела, упрямо под
жав губы.
«Сколько раз клялась себе не спать голой, чтобы, проснувшись, не видеть эт
ого дерьма, а, подруга?..» Ц бессильно подумала она.
Боль внутри отступала. Она приходила в себя, как обычно, после очередного
кошмара, на борту старого межзвездного грузовика.
Это называлось «периодом реабилитации»... По мнению психологов компании
, она должна чувствовать моральное удовлетворение от того, что не сидит н
а паперти среди калек, а продолжает работать...
Порой ей казалось, что для всех было бы во сто крат лучше, если бы ее штурмо
вик тогда просто врезался в холодные скалы планетоида...
Она не знала, куда бежать от собственных мыслей. «Калека... Ц нашептывало
сознание, Ц калека в двадцать семь лет. Дура... Никому не нужная чокнутая д
ура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16