Говорят: успеха надо добиться до тридцати. В прошлом месяце ему исполнилось тридцать, и он своего добился.Теперь, сидя в первом собственном доме, Лайл Кентон плавно двинул вперед руки по полированной дубовой столешнице, сунув под нее при этом концы металлических стержней, спрятанных в рукавах пиджака. Чуть поднял руки — край стола с его стороны приподнялся.— Есть! — прошептала Эвелин, заметив, как стол наклонился к ней. — Духи здесь!Лайл оперся на локти, нажав встроенный Чарли в гнутую ножку стола рычажок, приподняв дальний край, где сидел Винсент Маккарти. Покосившись, заметил, что тот вздернул брови, но больше ничем не выдал изумления.— Ой! — фыркнула Аня, когда ее стул качнулся по электронному сигналу из командного пункта. — Опять!Как всегда...Потом закачались стулья Эвелин и Маккарти. Последний на сей раз не скрыл озадаченности. Можно не обращать внимания на наклонившийся стол, но покачнувшийся стул...Пора его перетягивать на свою сторону.— Что-то происходит, — изрек Лайл, крепко жмурясь. — По-моему, это связано с нашим новым гостем. Да, Винсент, с вами. Духи видят ваше смятение, чувствуют озабоченность...— Как и у всех прочих, — заметил Маккарти.Лайл с закрытыми глазами услышал смешок. Винсент хочет поверить — затем и явился, — но чувствует себя глуповато, не желая быть одураченным.— Вы серьезно озабочены, причем не из-за вульгарных денег. — Лайл открыл глаза в поисках бессловесных реакций. — У вас разрывается сердце.Маккарти, сморгнув, промолчал. Пусть молчит — выражение лица вполне красноречиво.— Что-то вас сильно тревожит.Тот снова кивнул. Разумеется. Не тревожился бы — не пришел бы.Лайл прикрыл глаза, прижал пальцы к вискам, приняв позу глубокой сосредоточенности.— Чувствую, кто-то с той стороны пытается войти с вами в контакт. Может быть, ваша мать? Она жива?— Жива, хоть не совсем здорова.Так. Надо продолжать игру.— Почему же мне показалось, что мать? Из-за чувства горячей любви? Может, бабушка? Ваша бабушка переправилась в мир иной?— Обе.— Наверняка одна из них... Не скажу пока, с какой стороны. Сейчас... станет ясно...Маккарти ирландец, лихорадочно соображал Лайл. Где жила его бабка — здесь или в Ирландии? Не важно. Есть один безошибочный тест для ирландцев. Никогда не подводит.— Чувствуется огромная любовь... к американскому президенту... правда? Да, в сердце этой женщины президент Кеннеди занимает особое место.Глаза Винсента Маккарти чуть не вылезли из орбит.— Бабушка Элизабет! Она в самом деле любила Кеннеди. После его убийства стала сама не своя. Невероятно! Откуда вы знаете?Интересно, какая ирландская бабка не любила Кеннеди?— Ох, вы даже не поверите, сколько он знает, — прошептала Аня.— Ифасен удивительный, — добавила Эвелин. — Все знает, просто все.— Ничего я не знаю, — медленно вымолвил Лайл. — Духи знают. А я только посредник меж вами и ими.В глазах Маккарти вспыхнула жажда. Он наполовину верил, хотел с головой окунуться, но мешало ирландское католическое воспитание. Требуется толчок, который последует позже. Лучше еще немного его завести.Лайл обратился к Эвелин:— Еще кто-то явился, и сильный призыв, по-моему, адресован мисс Джуско.Она мигом зажала руками рот.— Мне? От кого? Меня зовет Оскар?Разумеется, Оскар — любимый умерший пес Эвелин, — только надо немножечко потянуть. Два месяца назад она явилась с вопросом, можно ли с его помощью войти в контакт с домашним любимцем на той стороне. Можно, конечно. Загвоздка в том, что она не назвала породу, не описала собаку, а Лайл не собирался расспрашивать.Не было необходимости.На первом сеансе — индивидуальном по настоянию Лайла, ибо крайне трудно вызывать животных с другой стороны, — Чарли, выключив свет, шмыгнул в комнату и утащил сумочку Эвелин. На командном пункте обнаружил пачку снимков выжлы — красной венгерской легавой, — в точности обрисовав пса брату в наушник. Прежде чем вернуть сумку на место, присвоил застрявший на донце собачий свисток.Лайл потряс Эвелин, описав Оскара вплоть до ошейника с драгоценными камнями. Узнав, что пес счастлив в загробном мире, гоняясь за кроликами по Елисейским полям, она преисполнилась благодарности и пожертвовала две с половиной тысячи долларов.— Да, — кивнул он. — По-моему, Оскар. Кажется, слегка расстроен.— Неужели! Чем?— Не совсем понимаю. Думаю, вы потеряли какую-то его вещицу, и он опасается, что вы его разлюбили...— Что же я могла потерять?Через несколько секунд она получит первый «апорт», магически доставленный из мира духов. По указаниям Лайла Чарли — сплошь в черном — должен подкрасться в нужный момент и бросить на стол старый собачий свисток.— Не знаю. Он не говорит. Постойте-ка, что-то держит в зубах... Что же это такое? Приближается... приближается...Чарли тоже должен приблизиться.— Откуда такой холод? — спросила Аня.— Правда, — подтвердила Эвелин, растирая плечи. — Жуткий мороз.Лайл тоже чувствовал, как холодный воздух окутал стол промозглым одеялом. Он потер занемевшие руки. Впрочем, в комнате не просто понизилась температура. Холодный воздух как бы принес в нее новую атмосферу... злобы — больше чем злобы — стальной, остро отточенной ярости.Аня вскрикнула, Лайл вскочил на ноги, видя, как ее вместе со стулом швырнуло назад, с грохотом бросило в стену. Стул Маккарти пошатнулся, рухнул на пол. На Лайла набросился ураганный ветер, толкнул вперед, прижал животом к столу, потом стол наклонился, он упал рядом с Эвелин, слыша, как вокруг бьются стекла. Переворачиваясь на живот, увидел вздувшиеся шторы, за которыми одно за другим лопались черные оконные стекла, усыпая осколками пол. В комнату влился чисто-желтый солнечный свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127