Но это было не стальное лезвие, а живая змея! Из ее разинутой
пасти торчали смертельно ядовитые клыки.
Конан отскочил в сторону и сильным ударом отрубил змее голову. Она
покатилась по полу. Каллидиос дико захохотал, взмахнул шпагой и снова
сделал выпад. Другая змеиная голова устремилась к лицу Конана.
Конан опять рубанул страшное оружие, и еще одна змеиная голова упала
на землю. Каллидиос двигался со змеиной быстротой, и никакой фехтовальщик
не смог бы долго выдержать такой темп.
- Защищайся, варвар! - ехидно усмехнулся Каллидиос. - Посмотрим,
насколько тебя хватит. Голова появляется после каждого удара, и клыки все
так же смертоносны. Потанцуй для меня!
Конан знал, что долго ему не продержаться. Опять змеиная голова
покатилась по каменным плитам, а колдун, издеваясь, держался вне
досягаемости от его меча. Следующую змеиную голову Конан отрубил возле
самой груди.
Быстро взглянув вниз, чтобы убедиться, что он не задет, Конан заметил
заткнутые за пояс плащи. Свободной рукой он достал их и в момент очередной
атаки Каллидиоса бросил вперед.
От резкого движения плащи развернулись, и живое лезвие оказалось в
ловушке из черного шелка. Каллидиос выругался, пытаясь освободить свое
оружие, но меч Конана ударил мгновенно, и некромант отправился туда,
откуда вызвал души своих умерших.
Змея бешено вертелась в складках плаща. Конан наступил на нее ногой и
с остервенением давил до тех пор, пока всякое движение не прекратилось.
Дестандази потихоньку приходила в себя. С усилием она поднялась на
ноги и посмотрела на труп Каллидиоса.
- Итак, все кончено. - В глазах ее читалась смертельная усталость,
слишком много сил было отдано в борьбе с темными силами Зла.
- Остался еще Мордерми, - напомнил Конан.
Он знал, что это только вопрос времени. Захват Кордавы войсками
мятежников больше напоминал триумфальное шествие, чем вооруженную борьбу.
Защищать город было некому: часть солдат короля бежала, часть добровольно
сдалась в плен, и лишь немногие пытались продолжать сопротивление.
Остальных уничтожила толпа.
Конан с отвращением отвернулся от этого зрелища. Ему уже доводилось
видеть нечто подобное.
- Остался еще Мордерми, - повторил он.
Они спустились с башни. На пороге входной двери киммериец заметил
небольшую горстку пыли и несколько кусков заржавленного металла, который
быстро рассыпался под ногами.
Солдаты покинули дворец. Остались только те, кто надеялся успеть чем
нибудь поживиться. Шум толпы приближался, скоро она будет здесь.
Никем не остановленные, они прошли во дворец. Меч Конана был обнажен,
но это оказалось ненужным. Последняя Гвардия исчезла, оставив прежних
господ на милость тех, кого они угнетали. Зная, что милости не будет,
последние защитники разбежались кто-куда.
Конан уверенно направлялся к покоям Мордерми; он хорошо знал дорогу.
Толкнув дверь, он очутился на половине короля Зингары.
Мордерми был занят тем, что перекладывал наиболее дорогие
драгоценности из сундуков в объемистый мешок, явно печалясь о том, что не
может захватить с собой все. Король Зингары был одет в грязный костюм
простолюдина и заношенный плащ. Свалявшаяся пудра придала его волосам
грязно-пепельный цвет. Голова была обмотана окровавленным бинтом. В этом
обличье он вполне мог затеряться в толпе и ускользнуть от расплаты.
- Тебе нужно было бежать с остальными крысами, - громко сказал Конан.
- Или капитанская крыса покидает корабль последней?
Мордерми оторвался от своего занятия.
- А, это ты, Конан. Уже здесь? Я думал, восторженные объятия
встречающих несколько задержат твое триумфальное шествие.
- Твои доброжелатели уже готовы к новой коронации. Ты помнишь
предыдущую? Конечно, сначала нужно провести церемонию отречения.
Мордерми сбросил маскарадную повязку.
- Я рад, что именно ты, Конан, пришел брать меня в плен. Я знаю, ты -
человек чести, и я могу считать тебя своим должником.
- На что ты надеешься, Мордерми? На всем белом свете не сыщется такой
длинной веревки, чтобы увязать мешок с твоими преступлениями.
- И это мне говорит мятежник, которого я спас от виселицы? - в голосе
Мордерми зазвучала боль. - Я думал о тебе лучше, Конан. На нашем с тобой
счету столько преступлений, что, попади мы в руки правосудия, нас бы
вздернули уже сотню раз.
- Я друзей не предавал, - отрезал Конан.
- О, господи! Если бы я мог исправить свои ошибки! Ты был прав,
Конан. Я должен был убить стигийца в первую же ночь, как он появился
здесь. Он опутал мой разум ложью и коварством. Я убежден, что он управлял
моими желаниями с помощью колдовства или дурманящего зелья.
- Единственный дурман, который отравил твой мозг - это ненасытная
жажда власти. Каллидиос, как и все мы, был лишь пешкой в твоей игре. Но
чем больше ты получал власти, тем ненасытнее становились твои желания. Я
любил тебя до того, как жажда власти помутила твой рассудок. А может быть,
эта зараза жила в тебе все это время и ждала удобного случая вырваться
наружу. И ты дождался часа, когда смог всадить нож в спину своих друзей и
по их мертвым телам подняться на престол.
- Прекрасная речь. Ты делаешь успехи, Конан, - сказал Мордерми с
издевкой. - Сантиддио был прав - ты альтруист. Ну ладно, зови своих людей.
Я отдаю себя на суд народа.
- Каких людей?! - рассмеялся Конан. - Дворец пуст. Кроме нас здесь
никого нет. Сантиддио ведет свою армию по улицам Кордавы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59