Ха, он ещё не знает, на что способна собака, когда ее загнали в угол! С моими зубами, когтями, мускулами, да я его… Еще не решил, что конкретно с ним сделаю, но к середине второго кувшина мне стало абсолютно ясно, что шансов у Гордобора практически нет. От моего праведного гнева его может спасти только счастливый случай. Но ведь всем известно, что удача любит молодых и наглых, а не старых и занудных! Так что удача явно на моей стороне.
А Филин? Тоже мне опасность! От горшка два вершка, а все туда же, во взрослые разборки лезет. Подрасти пока, а уж потом и понты кидай. Да я ему все перья повыдергиваю, оборотень общипанный.
Я сделал большой глоток, умял куриную ножку и закончил свой рассказ:
– Но в этот момент появилась ты, и вместо того, чтобы прослушать в спокойной, можно сказать интимной, обстановке, как Гордобор нам решил напакостничать, я был вынужден присутствовать при сцене ревности. Причем совершенно беспочвенной.
Я отхлебнул еще божественного напитка и взглянул на Селистену. К моему великому удивлению, она была абсолютно серьезна. Странно, чего она волнуется, ведь я рядом.
– Так ты думаешь, что предсказание об опасности золотой девицы и защищающего ее сокола это про нас с тобой?
– Однозначно, рыжая – ты одна в городе, а несколько дней назад, то есть в то время, когда предсказывала какая-то старая карга, я как раз парил в чистом небе в облике сокола, естественно, с голубыми глазами, закажи еще медовухи, а?
– Я не рыжая, а золотая, – машинально поправила Селистена, – а медовухи с тебя хватит. Вон и так еле на лапах стоишь!
– Да ты меня еще не знаешь, я о-го-го! Я могу пять кувшинов выпить, и ни в одном глазу. Если тебе денег жалко, так и скажи, и нечего проявлять липовую заботу обо мне.
– Дурак ты! И денег мне на тебя, конечно, не жалко. Но ты уверен, что сможешь меня защитить, если выпьешь еще?
– Однозначно! Хочешь, пойдем прямо сейчас к Гордобору, и ты посмотришь, на что способен Даромир, когда кто-то покушается на жизнь его прекрасной дамы. Ну, солнышко, ну возьми еще медовушки.
– Хорошо, но этот кувшин будет последним.
– Конечно, конечно! Я свою норму прекрасно знаю.
Селистена вздохнула и сама сходила за новым кувшином. Представляю, что о ней подумала Едрена-Матрена. Такая пигалица третий кувшин берет, и ни в одном глазу. Ик! Пожалуй, действительно это будет последний, ну, в крайнем случае предпоследний. Вон еще сколько еды осталось, не оставлять же.
Селистена плотно прикрыла за собой дверь и шмякнула кувшин на стол.
– Больше не проси! И что, ты думаешь, нам следует предпринять?
– Больше и не надо. Будем бить врага его же оружием. Ик!
– Может, тебе не стоит это пить? А какое оружие у наших врагов?
– Все прекрасно, я расслабляться умею. Коварство и колдовство.
– Коварство и колдовство? – скептически проговорила Селистена. – Что-то меня сомнения гложут.
– Ну, во-первых, коварство в исполнении положительного героя (какими мы, безусловно, являемся) – это уже смекалка и хитрость. А во-вторых, колдовство в моих лапах – это… тоже колдовство.
– Ладно, с хитростью и смекалкой мы потом разберемся. Но ведь с колдовством у нас совсем плохо?
– Это почемуй-то? – нагло заявил я и ополовинил очередную плошку с медовухой. – Я как-никак колдун! И по боевому колдовству я был всегда первый. Ик… Да я его порву, как Шарик грелку. Ик…
– Но ведь сейчас…
– А что сейчас? Я как никогда уверен в своих силах! Ик…
– Ну ты же сам говорил, что для колдовства нужны пальцы, – не сдавалась Селистена. Но ведь меня голыми руками не возьмешь.
– А у меня что, пальцев нет? Ик… А это что?
И я продемонстрировал собеседнице свою лапу с серебряным когтем. Мой взгляд победителя (медовуха воистину творит чудеса) разбился о каменный скептицизм в глазах Селистены.
– Ты что, сомневаешься в моих способностях? Ик… – Я решил, что пора начинать обижаться.
– В тебе я нисколько не сомневаюсь, тем более что ты доказал, что можешь не только говорить, но и совершать поступки.
Вот женщина! Знает, как одной фразой успокоить. Да уж, я такой. Могу не только болтать, хотя и болтать у меня получается прекрасно.
– Если есть пальцы, значит, можно колдовать, во всяком случае, попробовать надо.
– Может, не стоит? – заволновалась золотистая.
– Надо, солнышко, надо!
Я попытался сосредоточиться, честно говоря, получилось с трудом. Но я как-никак не первый год в колдовском деле, справился. Мысли потихоньку приобрели стройный вид, обе штуки. Первая: это что бы такое отчебучить, чтобы удивить Селистену? И вторая: как бы сделать так, чтобы заведение Едрены-Матрены осталось хотя бы в относительной целости.
Как и следовало ожидать, в голове появилась третья мысль и выстроилась в струнку после первых двух. Цветы. Колдану-ка я огромный букет полевых цветов. Насколько я помню, боярышня любит такую ерунду.
Я приготовился, размял пальцы, постучав ими по полу. Ну все, готов. Проговорил заклинание (простенькое, как свиной пятачок) и щелкнул когтями. Что-то громыхнуло, и легкий дымок покрыл стол. По идее, когда дымок рассеется, на столе должен оказаться огромный букет цветов. Он развеялся. У нас с Селистеной челюсти отвисли одновременно.
В центре стола рос небольшой дубок, весь усыпанный желудями.
– И зачем ты это сделал? – тихо спросила обалдевшая боярышня. – Я не спорю, это, конечно, впечатляет, но смысл?
– Э-э-э… – проблеял я.
Селистена осторожно потрогала ствол, желуди, осторожно оторвала один листик и зачем-то его понюхала.
– Он настоящий.
Я сбросил оцепенение, надо срочно спасать ситуацию.
– Конечно, настоящий, а ты думаешь что, он искусственный?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120