И потом, срок действия патента – всего месяц. И неделю из него я уже потерял из-за отечественных бюрократов. Так что – сейчас или никогда! Не морщись, – попросил он. – Наука требует маленьких жертв!
– Это красота требует маленьких жертв! А наука требует больших жертвоприношений, иногда даже человеческих.
– Кстати о красоте! Что это за ужасные длинные патлы?
Командор дернул Сову за отросшую прядь волос. Она собрала растрепанные волосы в пучок на затылке. Такая прическа ее совершенно не красила.
– Дару нравятся длинные волосы, – пояснила она. – Я полгода их отращивала.
– Вот и носил бы их сам, – заметил Командор. – Они тебе не мешают?
– Мешают. Но я терплю.
– Зачем?
– Я же сказала, Дару нравятся длинноволосые женщины, – в ее голосе неожиданно прорезалось раздражение.
– Сова, я с кем разговариваю? С тобой или с Зорием?
– Со мной. Что ты хочешь сказать?
– Что я вижу перед собой кого-то, не похожего на тебя. Одни волосы чего стоят! Зачем нам ждать возвращения Зория? Ты хочешь попросить у него разрешения лететь со мной? Тебя что, могут не пустить?
– Нет, но...
– Ну тогда свяжись с ним и скажи, когда вернешься.
– Я не могу с ним связаться. Я не знаю, где он. Он на задании.
– На каком?
– Не знаю. Здесь не принято говорить об этом. Тут почти все – военная тайна!
– Но ведь он не спрашивает у тебя разрешения, когда отправляется на задание?
– Но это его работа! Должна же я сообщить ему, что я улетаю.
Командор пожал плечами:
– Конечно. Оставь сообщение. Разве у тебя не может быть своих интересов? Что с тобой, Сова? На пропускном пункте Лаэрту Эвери искали целый час, пока я не догадался назвать им фамилию Зория. Только тогда тебя нашли. Я не понимаю местного обычая именовать человека по фамилии другого. И ты никогда в жизни не носила длинные волосы.
– Носила, – упрямо возразила Сова. – В детстве.
– Я этого не помню! Я не понимаю, зачем нужно отращивать волосы, если ты этого не хочешь. И еще. Когда мы с тобой общаемся по Сети, я уже могу точно определить, находится рядом с тобой в этот момент Зорий или нет. Когда он рядом, ты общаешься со мной урывками, как будто спешишь поскорее попрощаться. Я бы понял это, если бы ты от этого не расстраивалась. Но я же знаю тебя лучше, чем себя. Тебе плохо от этого. И я не понимаю, зачем нужно прощаться, если тебе хочется поговорить со мной. Тебе что, запрещают со мной общаться? Нет, я уверен, что ты взбунтовалась бы против любого прямого запрета. Скорее всего никто не запрещает, но это не одобряется. Зория обижает то, что мы часто разговариваем? Я не понимаю, Сова.
Она промолчала.
– Значит, я прав, – тревожно заметил Командор, – Сова, с тобой все в порядке? Если бы мне кто-то сказал, что ты способна сама себя ограничить ради подчинения чужой воле, я бы расхохотался ему в лицо.
– Я не ограничиваю!
Теперь они сидели на полу спина к спине, стараясь не смотреть друг на друга.
– Сова, – тихо позвал Командор, – когда я вижу в тебе вещи, которых раньше не было, меня это пугает. Может, я не прав, может, это нормально, что люди меняются. Но ты перестала быть похожей на себя. И я боюсь однажды тебя не узнать. Скажи, ты счастлива? Мне скажи, не Зорию. Скажи так, чтобы я поверил, что у тебя все в порядке. Я полгода мучился, чувствуя, что ты что-то недоговариваешь, и не мог понять, что именно. Я тебя почти год не видел. Мы чаще встречались даже тогда, когда ты жила на Лоданисе. Я разговаривал с Лорисом. Он тоже чувствует неладное, но боится с тобой об этом заговаривать. Что сейчас происходит?
Больше молчать было нельзя.
– Я очень хотела, чтобы ты приехал. Но не могу же я все время отрывать тебя от работы из-за моих проблем. Почему-то из нас троих я – самая большая ходячая неудача, как будто я эти проблемы притягиваю! Почему-то именно мне всегда нужна помощь.
– Это не так, – возразил он.
– Но я хочу научиться справляться со всем сама.
– Такой ценой? Ты добровольно начинаешь делать то, что тебе не нравится. Кому ты пытаешься доказать, что у тебя все в порядке? Мне? Не смеши меня, Сова! Я знаю тебя лучше, чем ты сама. Зорию? Он верит?
– Зачем ты злишь меня? – тихо спросила Сова.
Командор помолчал, раздумывая.
– Мне, наверное, очень нужна прежняя Сова. Когда ты злишься, я тебя, по крайней мере, узнаю. А вот зачем ты злишься, если я не прав?
– Ты прав, – неожиданно согласилась она. – Просто соглашаться с твоей правотой неприятно.
Вдвоем можно было молчать долго – они слишком хорошо понимали друг друга и без слов.
– У меня идея! – Командор решил положить конец затянувшейся паузе. – Для начала я тебя подстригу!
И он сгреб Сову в охапку, предварительно зафиксировав ее руки за спиной.
– Надо намочить голову! Где тут ванная комната?
Ну вот, нормальная Сова тут же принялась сопротивляться. Кружка с недопитым кофе оставила на ковре кабинета мокрый след, чайная ложка больно впилась Командору в коленку. Черт, не зря ее тут тренировали: Сова вырвалась и провела неплохую подсечку. Он рухнул с возмущенным криком, но так, чтобы придавить ей ногу. Сова взвыла, высвобождая ушибленную конечность, и попыталась рвануть вон из комнаты. Как же! Его рука поймала штанину ее брюк, и Сова растянулась на ковре, барахтаясь, смеясь и пытаясь отползти от Командора как можно дальше. Нет, в нижнем партере преимуществ у него уже не было. Командор решил попробовать вертикальное положение и использовать превосходство в росте. Он легко перекинул ее через плечо.
– Не надо! – завопила Сова.
– Надо!
– Пусти! Черт, неудобно же!
– Еще чего!
Они уже преодолели половину коридора.
– Не надо меня туда тащить! Я сама! Сама! Вот ведь вымахал же!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130