Парень, управляющий танцующими огоньками, приказал одному из них опуститься на голову Джаспера. Тот нахмурился и одним жестом погасил его.— Как я устал от мальчишек, шума и глупостей! — сказал он.— Да, ты стареешь, — заметил Ветч сверху.— Если тебе хочется тишины и уныния, — вставил один из ребят, — поживи немного в Башне вместе с нами!Гед спросил:— Так чего же ты хочешь, Джаспер?— Общества равных себе, — ответил Джаспер. — Пошли, Ветч. Пусть приготовишки веселятся.Гед повернулся к Джасперу.— Что это такое имеется у волшебников, чего нет у приготовишек? — спросил он очень тихо, но присутствующие сразу замолчали. И в тоне Джаспера, и в вопросе Геда ненависть прозвучала словно свист клинка, вылетающего из ножен.— Сила! — ответил Джаспер.— Моя сила не уступит твоей!— Это вызов?— Да, я вызываю тебя!В этот момент Ветч спрыгнул на землю и с решительным видом встал между ними.— Довольно! Дуэли между магами запрещены, и вы прекрасно знаете это!Гед и Джаспер молчали. Они знали закон Школы и понимали, что если их собственные слова продиктованы злобой, то Ветч движим только любовью. Но злоба и ненависть не исчезают в одно мгновение. Не обращая внимания на остальных, Джаспер сказал Ветчу, кривя губы в холодной улыбке:— Мне кажется, ты правильно сделал, напомнив своему дружку-пастушонку о законе, оберегающем его. Он как будто обиделся. Интересно, неужели он в самом деле подумал, что я приму вызов от него, еще не отмывшегося от козлиного запаха и путающегося в простейших заклинаниях?— Джаспер, что ты можешь знать обо мне?Внезапно Гед исчез и над тем местом, где он стоял, повис в воздухе огромный сокол с раскрытым крючковатым клювом. Это продолжалось всего одно мгновение, и Гед опять появился в мерцающем свете факелов, пристально глядя в глаза Джасперу.Пораженный Джаспер отступил на шаг, но быстро пришел в себя, пожал плечами и пробормотал:— Иллюзия…Остальные разом заговорили, а Ветч произнес:— Нет, это Истинное Перевоплощение. И вообще, Джаспер, подумай…— Этим он доказал только, что тайком от Мастера успел заглянуть в Книгу Превращений. Ну и что? Давай, давай, Пастушок! Мне нравится смотреть, как ты роешь для себя яму, и чем больше ты усердствуешь, тем яснее становится, кто ты есть на самом деле.Услышав это, Ветч повернулся к Геду и очень мягко сказал:— Сокол, будь мужчиной! Оставь его и пойдем со мной…Гед посмотрел на друга, улыбнулся и сказал:— Подержи мою зверушку. — С этими словами он снял со своего плеча отака и передал его Ветчу. Обычно отак никому, кроме Геда, не позволял прикасаться к себе, но сейчас он охотно взобрался на плечо Ветча и сжался в комочек, не сводя глаз с хозяина.— Итак, Джаспер, — все так же тихо сказал Гед, — чем ты можешь доказать, что сильнее меня?— А я и не должен ничего доказывать, пастушок. Но тем не менее, я попробую. Зависть ест тебя, как червяк яблоко, давай-ка выгоним этого червяка. Как-то у Холма ты хвастался, что гонтийские маги не играют в волшебство. Идем, и ты покажешь нам, чем же они все-таки занимаются. А уж потом, так и быть, я покажу тебе несколько фокусов.— С удовольствием посмотрю на них, — ответил Гед. Их спутники, привыкшие, что Гед взрывается при малейшем намеке на оскорбление, с удивлением взирали на это ледяное спокойствие. Ветч уже не удивлялся — его охватил панический страх. Он попробовал еще что-то сказать, но Джаспер остановил его:— Не вмешивайся, Ветч! Сокол, как ты собираешься использовать предоставленный тебе шанс? Что ты нам покажешь? Мираж, огненный шар или заклинание, чтобы лечить коз от глистов?— А что бы ты предпочел, Джаспер?— Вызови призрак умершего!— Я сделаю это!— Ты не сделаешь этого! — Джаспер смотрел прямо в глаза Геду. Злоба его превзошла, наконец, презрение. — Ты не сможешь! Ты хвастаешь и хвастаешь…— Клянусь своим Именем, я сделаю это!Все застыли в молчании.Вырвавшись из рук безуспешно пытавшегося удержать его Ветча, Гед, не оглядываясь, вышел из дворика. Танцующие огоньки наверху погасли. Джаспер выждал мгновение, а затем пошел за ним. Остальные, мучимые страхом и любопытством, толпой побрели вслед.…Холм Рокк темной массой вздымался в черноте летней ночи. Луна еще не взошла. Само присутствие этого необычного Холма, на склонах которого произошло много чудесного, обычно усмиряло самых бурных студентов — на память сразу приходили мысли о том, что корни его уходят глубже морского дна, к древнему слепому и таинственному огню в центре мира. Они остановились на восточном склоне. Звезды мерцали над поросшей травой вершиной Холма. Не чувствовалось ни дуновения ветерка.Гед поднялся по склону на несколько шагов выше остальных и, обернувшись, сказал ясным и чистым голосом:— Джаспер, с чьим призраком хотелось бы тебе встретиться?— Зови, кого хочешь! Никто не послушается тебя! — голос Джаспера немного дрожал — вероятно от ярости.Гед насмешливо спросил:— Побаиваешься?Но он не слышал, что ответил Джаспер, и ответил ли он вообще. Ему больше не было дела до Джаспера. Он стоял на вершине Холма. На смену ослепляющей ярости и ненависти пришла непоколебимая уверенность в себе. Никогда раньше не чувствовал он себя таким сильным. Сила переполняла его, он с трудом удерживал ее в узде. Ему представилось, что Джаспер — просто покорный слуга судьбы, приведший его сюда в этот час. Он ощущал, как корни Холма под ним идут все глубже и глубже, а над головой сияют холодным светом далекие звезды. Все, что существует между верхом и низом, должно подчиняться ему, служить ему. Он стоял в сердце мира.— Не бойтесь, — сказал он с улыбкой, — я вызову призрак женщины, а вам не пристало бояться женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53