— усмехнулся Пафнутьев.— Тогда не пей, — Шаланда равнодушно передернул плечами, взял банку и сделал несколько больших глотков, показывая безвредность напитка. — Как ты думаешь, Паша, меня выгонят?— За что?— Не уследил... Смертоубийство в собственном кабинете... Это тебе не хвост собачий, не ус моржовый!— Убийца задержан? — спросил Пафнутьев.— Ты же видел.— Спрашиваю — задержан?— С поличным! По горячим следам! — воскликнул Шаланда, и во взгляде его возникла слабая надежда на понимание.— Тогда все в порядке, — успокоил Пафнутьев. — Преступник задержан, орудие убийства изъято, труп увезли, кровь смыли. Ты чист, Шаланда, и можешь дальше исполнять свои служебные обязанности. Орден за заслуги перед Отечеством вряд ли получишь, но звезда на погоны тебе обеспечена. Твои действия отличались грамотностью, оперативностью, решительностью. И потом, в конце концов, во время схватки с убийцей ты рисковал 'собственной жизнью. На это не каждый способен. А ты подтвердил высокое профессиональное мастерство и личное мужество.— Ты же видел, Паша! — плачущим голосом проговорил Шаланда, растроганный пафнутьевским сочувствием. — Ты же все видел... Подтвердишь?— Заметано, — Пафнутьев похлопал осунувшегося за последние полчаса Шаланду по плечу.— Повторим? — Шаланда протянул руку к бутылке.— Чуть попозже, чуть попозже, — остановил его Пафнутьев. — А то, не дай Бог, я рухну на то самое место, куда упал несчастный Оськин.— Как знаешь, — обиделся Шаланда и спрятал бутылку в стол, со стуком захлопнув дверцу.— Пошли в кабинет, я задам тебе один вопрос, — сказал Пафнутьев, направляясь к двери.— А здесь не можешь?— Уголовное дело там осталось? Пошли, Шаланда, пока у тебя его не сперли прямо со стола.— Что ты хочешь узнать?— Оба трупа работали в фирме «Фокус»?— Ну? — Шаланда исподлобья взглянул на Пафнутьева, и в глазах его промелькнула настороженность.— У тебя есть данные об этой фирме?— Зачем они тебе?— Тебе известно, кто ее владелец, телефоны знаешь, адреса... Способ сокрытия доходов, налоговые хитрости... Ты же все это знаешь?— Ничего я не знаю! — резко ответил Шаланда, и Пафнутьев в ответ лишь удивленно вскинул брови. Если до этого выкрика Шаланды между ними было понимание и желание помочь друг другу, то последними словами Шаланда как бы отрекался от всего, ранее сказанного. — На фига мне знать что-то об этой фирме, если ее сотрудники не убийцы, а жертвы?— И тебе неважно, кого убили? — вкрадчиво спросил Пафнутьев.— Мне важно, кто убил.— Но зная, кого убили, ты можешь установить причину.— Это, Паша, уже твое дело. Устанавливай!— Пошли в кабинет, — настойчиво проговорил Пафнутьев. — Мне надоело в этой твоей забегаловке. Вилки бы завел, что ли! Так и будешь заставлять гостей пальцами огурцы из рассола вылавливать?— Будут тебе вилки, — проворчал Шаланда. — Все тебе будет, — он открыл дверь, выпустил Пафнутьева в коридор и повернул ключ в двери.Не успев сделать несколько шагов по коридору, они увидели идущую навстречу процессию. Впереди с двумя швабрами в руках шел бородатый доцент, а следом дежурный волок, подхватив под мышки, второго алкоголика. Лицо его было серовато-зеленым, руки-ноги безвольны и расслаблены.— Что с ним? — спросил Шаланда.— Вырубился, — пояснил дежурный. — Кровь увидел и по стенке на пол соскользнул. Кажется, немного в штаны наделал. Неприятно...— Кому?— Ему, — почему-то оправдываясь, пояснил дежурный.— А второй? — Шаланда спрашивал напористо, громко, пытаясь погасить в себе неуверенность и ужас от разыгравшейся в его кабинете трагедии.— Держится.— А дело сделали?— Да, кровь смыли. Мы с Петром. Эти ученые мужи чуть было сами не улеглись в лужи.— Наука, — с издевкой протянул Шаланда и, не оглядываясь, прошел в кабинет.Пол был влажный, но чистый. Плотно усевшись, Шаланда решительно вынул из стола папку уголовного дела, полистал ее, шумно переворачивая страницы, поднял глаза на севшего напротив Пафнутьева. — Так что тебя интересует?— "Фокус".— Телефоны, адреса, имена, банковские счета?— Примерно так.— Теперь послушай меня, Паша, — Шаланда сцепил пальцы и положил сдвоенный кулак на папку уголовного дела. — Когда к врачам попадает раненный, умирающий бандит, что они делают?— Лечат его, охламона, — улыбнулся Пафнутьев, сразу представив все, что скажет Шаланда, к какому выводу придет.— Правильно. Когда престарелый убийца, отсидевший десять или двадцать лет, входит в троллейбус, где все места заняты, ты что делаешь?— Я уступаю ему место.— Молодец. Когда ко мне обращается человек с сомнительной репутацией и просит защитить, сохранить жизнь, рассказывает об угрозах и преследованиях, я что делаю?— Ты бросаешься его спасать.— Паша, я просто обязан защитить этого человека.— У тебя, правда, это получилось не очень хорошо.— Да. Упущение. Не учел, что этот дряхлый преступник столь злобен и свиреп. Впервые в жизни увидел старца, который бросается на людей с ножом даже в кабинете начальника милиции. И ты тоже раньше не видел такого, Паша. Не пудри мне мозги и не говори, что ты все бы предусмотрел. Не надо! Все предусмотреть невозможно. Можешь мне поверить.— Верю, — кивнул Пафнутьев. — Но упрекнуть тебя можно.— В чем? — вскинулся Шаланда.— Ты допустил избиение подозреваемого со стороны потерпевшего. Если бы твой Оськин не трогал старика, тот бы не схватил со стола штык. А он его тронул. Ты же при этом спокойно оставался в своем кресле, полагая, что пара лишних зуботычин поможет тебе разговорить старика.— Так, — крякнул Шаланда. — Понял. Мнение твое уяснил.— Ни фига ты не уяснил. Я сказал все это только для того, чтобы ты не думал, что чист и ясен, как месяц в лунную ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86