– Вовсе нет. Почему вы спрашиваете? – удивился он.
– У вас очень мрачное выражение лица, поэтому я подумала, что вам было мучительно слушать оперу. – Она усмехнулась. – Или, может быть, это вызвано тем, что вы спустились сюда? Вы выглядите так, как будто пришли на прием к зубному врачу.
Лоренс рассмеялся и пересек кухню, остановившись по другую сторону рабочего стола.
– Не обижайся, Мария. Ты ведь знаешь, как он относится ко всем этим правилам приличия. Он не хотел, чтобы мы сюда спускались. Сказал, что неприлично заходить к тебе в столь поздний час.
Переминаясь с ноги на ногу, Филипп глядел в потолок, как будто ему хотелось оказаться сейчас где угодно, только не здесь.
– Уже за полночь, Лоренс. Для визитов время неподходящее.
– Зачем нам соблюдать все эти церемонии с Марией? – сказал Лоренс, оглянувшись на него через плечо.
– Но это респектабельный район, – сказал в ответ Филипп. – Мисс Мартингейл – незамужняя женщина. Наше присутствие здесь может повредить ее репутации.
– Я об этом не подумал, – сказал Лоренс и обратился к ней: – Ты хочешь, чтобы мы ушли?
– Конечно, нет, – заявила она, радуясь тому, что можно бросить вызов консервативным понятиям Филиппа. – Шторы на окнах не задернуты, окна широко раскрыты. Любой прохожий может нас видеть и услышать наш разговор. Вы не пробирались сюда тайком.
– Можешь говорить что хочешь, – заявил Филипп, – но факт остается фактом: нам с братом не следует находиться здесь.
– Не будьте таким педантом, милорд. Мы знаем друг друга почти всю жизнь. Глупо теперь беспокоиться о точном соблюдении правил этикета, не так ли? – Она с вызывающим видом улыбнулась Филиппу. – Мне, например, кажется значительно более серьезным проступком избегать старых друзей или, еще того хуже, делать вид, что они не существуют.
Ее удар попал в цель. Он застыл в напряжении.
– Правильно! Правильно! – воскликнул Лоренс, не дав брату возможности сказать что-либо в ответ.
– Все эти понятия о том, что неженатые мужчины и незамужние женщины ни при каких обстоятельствах не должны встречаться без присмотра дуэньи, безнадежно устарели. Женщинам вроде меня, которым приходится зарабатывать средства существования и которые занялись бизнесом, не до защиты репутации. О таких тонкостях могут заботиться только леди.
– Извините меня за то, что я безнадежно старомоден, – саркастически заметил Филипп. – Но кроме социальных последствий, следовало бы еще учитывать ваше настроение.
Она удивилась такому неожиданному повороту разговора:
– Мое настроение?
– Мы видели через окно, как вы стояли, уперев в бока руки с явно сердитым выражением лица. Я сказал брату, что было бы разумнее не попадаться в такой момент вам под руку.
Та-ак. Значит, в дополнение к тому, что она соблазнительница, она еще и мегера. Мария открыла рот, чтобы сказать о нем что-нибудь такое же лестное, но в этот момент снова заговорил Лоренс:
– Ты действительно выглядела сердитой.
– Правда? – Она жестом указала на плоские, как лепешка, бисквитные коржи на столе. – Кулинарное фиаско.
Он с сомнением взглянул на пирожное:
– А что это такое?
Она вздохнула:
– Предполагалось, что это будут бисквитные пирожные.
– Для бисквитных они выглядят несколько плоскими, не так ли?
– Мисс Мартингейл, несомненно, очень ценит твои замечания, Лоренс, – сказал Филипп, но Лоренс даже не заметил язвительного тона брата.
– Что с ними случилось? Почему они такие плоские? – спросил он ее.
– Это третья духовка, – сказала она, махнув рукой в сторону плит, расположенных у нее за спиной. – Она непредсказуема, как погода.
– Значит, ее следует заменить. Брат поговорит об этом с мистером Гейнсборо. Ведь ты поговоришь, Филипп?
Замена своенравной духовки не входила в обязанности владельца арендуемых помещений, и Марии не хотелось быть чем-то обязанной Филиппу. Поэтому она поспешила сказать:
– Нет, благодарю вас, в этом нет необходимости. У каждой духовки свои причуды. К ней нужно просто привыкнуть.
– Ладно. Но если она будет продолжать причинять тебе беспокойство, ты, надеюсь, сообщишь об этом одному из нас. – Он окинул взглядом помещение. – Получилась весьма неплохая кухня, не так ли? Очень современная. Фионе она понравилась бы. А ты как думаешь, Филипп?
– А как же иначе? Ведь она строилась по ее проекту.
– Фиона? – Мария перевела взгляд с Лоренса на его брата и обратно. – Вы говорите о вашей тетушке Фионе.
Лоренс кивнул:
– Она собиралась открыть здесь чайный магазин. Нечто вроде кафе-кондитерских «Эй-би-си», но только более изысканную, более приемлемую для леди.
– Как чайные магазины мисс Крэнстон в Глазго? – спросила она. – Насколько я понимаю, они в большой моде. В Лондоне ничего подобного нет. Почему она отказалась от своего плана?
Лоренс рассмеялся:
– За несколько недель до открытия чайного магазина она познакомилась с лордом Истлендом. Он наш посол в Египте или в каком-то другом месте. Эти милые старые дурни безумно влюбились друг в друга, но ему надо было через неделю возвращаться в Каир, причем отложить отъезд было невозможно, поэтому они… они решили…
– Они решили заключить брак без соблюдения формальностей, так сказать, «с побегом», – закончил за него Филипп.
– Что? – расхохоталась Мария. – Ваша тетушка сбежала с послом?
– Свадьбы «с побегом» время от времени случаются в нашей семье, – холодно сказал Филипп, и Лоренс сразу же перестал веселиться по этому поводу.
– Если ты не возражаешь, Мария, я бы, пожалуй, взглянул на остальные помещения, – сказал покрасневший Лоренс.
– Пожалуйста, – сказала она, указав жестом в сторону судомойни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78