— Глупый, глупый человек. Элпин топнула ногой.— У него свои принципы.Иланна подняла вверх указательный палец. Ее темные глаза яростно сверкнули.— Только один дурацкий принцип. Терпение Элпин лопнуло.— Ты слишком эгоистична. Мне не стоило освобождать тебя.Иланна заломила руки.— Никогда не говори так. Моя жизнь принадлежит тебе.— Ты ничего мне не должна. Я прошу тебя только прислушаться к моему мнению. Но ты обязана уважать Саладина.От стыда темная кожа Иланны приобрела землистый оттенок.— Что я должна сделать?Элпин подумала о том, что в данной ситуации нужно пойти на компромисс.— Отправляйся в таверну и посиди с ним. Раньше он никогда не пил спиртного. Все знают, что сегодня он нарушил обет. К тому же он проиграл свой меч. Ему будет стыдно, Иланна. Так же стыдно, как тебе в тот раз, когда Чарльз заставил тебя вплести в волосы ленточку и показывал тебя в дамском клубе.— Очень плохое время, — негритянка медленно покачала головой, в ее глазах отразилась боль. — Очень плохое.— Тогда ты понимаешь, как чувствует себя Саладин. Ты заставила его уйти из дома. Отправляйся к нему. Уговори его вернуться.Длинные темные пальцы обхватили подлокотники скамьи. Иланна встала.— Ты очень умная белая женщина, Элпин Мак-Кей, и мне кажется, что ты счастлива со своим шотландцем.Воспоминания о страшном сне все еще мучили Элпин. Она обвела взглядом лестницу и коридор, чтобы убедиться, что они с Иланной наедине.— Я нужна другим. Хорошим людям, которые помогли мне сделать свою жизнь счастливой. Я обещала им вернуться на Барбадос. Я не могу обмануть их. Иланна пошла к дверям.— Ты не забудешь их, Элпин Мак-Кей, — бросила она через плечо. — И они знают это.Элпин засмеялась:— Спой Саладину песню о том, что тебе очень-очень стыдно.— Готова спорить. Но не раньше, чем я пропою богам твое имя.В устах Иланны это было наилучшим комплиментом. Элпин благодарно кивнула. Затем она вернулась в спальню, чтобы отдохнуть и найти способ справиться со своим упрямцем мужем.Через несколько часов Элпин, как терпеливая кошка за мышью, следила за ворочающимся с боку на бок Малькольмом. Его черные ресницы затрепетали. На подбородке и щеках виднелась щетина. Его руки были привязаны к спинке кровати красными шелковыми шарфами, и он казался очень беззащитным.Застонав, он резко повернулся и открыл глаза.Элпин приготовилась к атаке.— Что имел в виду Саладин, когда обвинил тебя в том, что ты вмешивался в мою жизнь?Покрасневшие глаза посмотрели на нее, затем снова закрылись.— Зачем ты сидишь на мне верхом? И который час?Элпин сжала коленями его бока и посмотрела на часы.— Настало время ответить мне. Правда ли, что ты хитростью заманил меня в Кил — далтон?Он вздохнул:— Ты, должно быть, устала, Элпин. Ложись и спи. 'Она терпеть не могла его самоуверенность и снисходительный тон. К тому же он не должен так привлекательно выглядеть после целой ночи излишеств.— Отвечай!— Ты приехала ко мне. Сказала, что я — твой лучший друг. А теперь развяжи меня.Он должен был сказать это. Ну, ладно, она тоже умеет хитрить.— Мне казалось, что тебе нравится быть связанным. Прошлой ночью ты сам это говорил.— Это было вчера, — процедил он через стиснутые зубы. — А сейчас слезь с моего живота, или тебе придется пожалеть об этом.— Ты блефуешь. С чего бы мне жалеть об этом?— Меня может стошнить. Развяжи меня. Ее саму подташнивало. Элпин устроилась поудобнее и почувствовала, что Малькольм неравнодушен к ней. Он открыл глаза.— Господи, Элпин. Не станешь же ты мучить человека, который накануне перебрал эля, а сегодня вынужден выслушивать колкости от собственной жены.Она гордо выпрямилась, не удостаивая его ответом.— Или станешь? — вяло спросил он.Элпин почувствовала, что готова смягчиться.— Хорошая девочка, — заворковал Малькольм. — Дай мне встать и мы обсудим все, что тебя беспокоит. Мы же умные, взрослые люди. Давай вести себя соответствующим образом.Это звучало слишком разумно. Элпин сменила положение. Малькольм торжествующе улыбнулся.— Не так быстро. Я жду объяснений.— Я был без ума от тебя, милая. И не обращай внимания на пьяный треп. Я здесь ни при чем.Шарм буквально сочился из него, как патока из сахарного тростника.— Ну уж нет. Прекрати увиливать. Скажи, вмешивался ты в мою жизнь или нет?— Ты хотела вернуться в Килдалтон. И приехала ко мне, потому что я твой лучший друг. Ты сама так сказала, помнишь? Пожалуйста, отпусти меня, Элпин. Мне нужно повидать Саладина. Боюсь, что он чувствует себя так же отвратительно, как и я.— Это не ответ.— Ответ.— Нет. Зачем я была нужна тебе? Он не шевелился.— Потому, что я люблю тебя, Элпин, — тихо признался он. — А ты, как мне кажется, пытаешься найти причину, которая позволит тебе не отвечать мне взаимностью.Ее сердце запело от счастья. Элпин не ожидала, что Малькольм признается ей в любви сейчас, когда между ними так много невысказанного и нерешенного.— Это нечестный ответ, Малькольм.— Нечестно любить тебя? Почему?— Потому, что ты сказал это, чтобы отвлечь меня.— Тогда это честно. Ты тоже часто отвлекаешь меня. Ты прекрасна.— Нет. Я слишком мала ростом, и загар не в моде.— У тебя чудесная кожа. Ты моя неутомимая помощница.— Откуда ты знаешь, какая из меня помощница? Ты сам ограничил мою деятельность кладовкой и кухней.Он приподнял брови и выразительно обвел взглядом постель.Смутившись, Элпин сказала:— Ну… за стенами этой комнаты ты не интересуешься моим мнением по поводу важных дел.— Например?— Например, когда ты приказал перегнать стадо овец из Фарлетона на Дворничий пустырь.Он посмотрел на диван.— Осенью я всегда перегоняю овец поближе.Элпин не собиралась докучать ему жалобами, но не могла остановиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97