Лежал, отдельно упакованный меч, на манер витязевых заплечных и два кинжала. В отдельной коробке хранился изящный шлем, легкий, удобный, для красоты с соколиными крыльями по обеим бокам. Гильда была в полном восторге. Одела брони, они сидели на ней как влитые — хорошо Сигмонд снял мерку. Вертелась егозой перед зеркалом, и с боку на себя смотрела и с другого. Ах, хороши доспехи!
Разве, смущала ее, правда, легкость брони. Шлем прекрасен, спору нет, да прочен, ли?
Сигмонд посмеивался. Снял шлем с головы подруги, поставил на стол. Взял у своего гридня меч. Хороший меч, варяжскими мастерами кованный. Размахнулся.
— Ой, не надо! Порубишь!
— А вот мы и проверим. Зачем такой шлем нужен, если перерубится.
— И со всею недюжинной силой опустил тяжелый стальной клинок на изящный шелом. Хряснула сталь и раскололась булатное лезвие пополам.
Охнула Гильда. Недоверчиво взяла шлем, покрутила в руках. Искала следы удара, ничего, даже маленькой царапины не высмотрела. Поглядела на обломки меча, подивилась и, не удержавшись, кинулась, расцеловала Сигмонда, такой удивительный подарок ей сделавшего.

Глава 5. Локимен

В центральном офисе Объединенных Штабов АСД происходила грандиозная конференция на уровне глав военных ведомств держав Альянса. Такого стечения высокопоставленных государственных деятелей Брюссель не видел со времен печально знаменитого Какадуского кризиса. Солидно урча ролс-ройсовскими двигателями, по старательно спланированной зеленой волне, подкатывали правительственные кортежи. Длинные, размером с автобус, черные лимузины, в окружении мотоциклетного эскорта и полицейских машин, с включенными сиренами и мигалками, стекались к серой громоздкости демократического начала мироустройства.
К радости местных бюргеров и толп приезжих туристов монотонность черных потоков нет-нет, да и разбавлялась делегациями стран, приверженных к традиционным национальным формам представительства. Под бравурные звуки строевых блюзов маршировали полковые музыканты с капельмейстером во главе и шеренги девиц с максимумом ног при минимуме платьев, но в киверах, эполетах и аксельбантах. Здоровенные нигрилы волокли огромный воздушный шар, выполненный в форме славного герба Северо-Американской Лиги. Надувной индюк гордо реял над ликующими толпами.
Первого маршала Российской империи сопровождали в конном строю чубатые молодцы в лихо заломленных фуражках, галифе с широченными лампасами, и с гранатометами в руках. С воздуха делегацию прикрывала эскадрилья реактивных истребителей-штурмовиков. Сам маршал ехал верхом на танке. Это было тем более достопримечательно, что тут же на броне были установлены капельница, искусственная почка и другие хитрые медицинские аппараты. При этом геройский командир стоически держал свою подагрическую руку под козырек.
— Впрочем, — думал Зиберович, — маршалу, вероятно, сложнее эту руку опустить.
От рева авиационных двигателей бронированные стекла Объединенных Штабов дрожали. Генерал морщился и неодобрительно взирал на происходящую внизу кутерьму. Сам он приехал на малолитражке, по крайней мере так выглядел его девятисотсильный бронемобиль, к служебному подъезду и проник в здание не замеченный настырными фоторепортерами и головизорщиками, осаждающими парадный вход.
Огромный конференцзал был набит до отказа министрами, замминистрами, помминистрами, начальниками штабов, командующими различными родами войск и армейскими соединениями, адъютантами, порученцами, секретарями просто и секретарями-референтами, офицерами связи и бог знает кем еще. Сверкали погоны, звенели ордена, щелкали кейсы, скрипела форменная обувь, звенели телефоны. Председательствующий призвал к тишине.
Зиберович зевнул. Ожидать проку от такого собрания милитаристов не приходилось. Говорильня.
Конференция посвящалась одному, но крайне животрепещущему вопросу — что делать с ООП-9Х?
Первым взял слово представитель Ее Величества. Длинная, путанная речь первого лорда Адмиралтейства сводилась к идее посылки в эту самую ООП-9Х Королевского Военно-Морского Флота. То, что этот флот может материализоваться посредине континента и линкор «Принц Уэльский» ноевым ковчегом застрянет на вершине тамошнего Арарата, сановник во внимание не принимал.
Выступление следующего оратора Зиберович мог предугадать с точностью до запятой. Так оно и вышло. Представитель Северо-Американской Лиги предложил послать стратегическую авиацию, и термоядерным ковровым бомбометанием окончательно решить возникшую проблему. Правда, каким образом он собирался переправлять свои эскадрильи было не совсем ясно. В самой ООП-9Х тяжелые машины подняться в воздух ну никак не могли, это вам не кукурузник, без специальной взлетной полосы им не обойтись. А как построить для уже летящих самолетов транспортировочную камеру на высоте 10 тысяч метров было никак непонятно.
Конференция начала склоняться к компромиссному варианту — отправить военно-морской флот, но предпочтение отдать авианосным соединениям. Но тут взял слово Российский маршал. Он, чуждый парламентскому пустословию, по-военному четко предложил: а) десятью танковыми корпусами занять плацдарм; б) при поддержке фронтовой авиации, пяти воздушно-десантных бригад, а также необходимого количества артиллерии, (из расчета ста тысяч орудий и минометов, не считая реактивных систем, на километр прорыва) силами прикрытия, включающими до ста — ста пятидесяти танковых и общевойсковых дивизий произвести массированное вторжение;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96