— Вива Маноло! Вива Гильермо! — кричали мальчишки на крышах.
«Наверно, бдительный Панчо все-таки не выдержал, проболтался», — подумал Илья.
— Какие худенькие все, — проговорила Инес. -А кто такой Гильермо?
— Это они меня так окрестили, — признался Илья.
— Вива Гильермо! — насмешливо повторила девушка. — Смотри не загордись. Как они на нас смотрят!
— Они смотрят на мешки с мукой за нашими седлами.
— Я готова им все отдать! Смотри, у них же одни глаза остались. А ручонки, как прутики…
Они остановились возле церкви. Здесь, на площади, их ждали, Священник в линялой сутане, опоясанный патронташем, поднял руку с крестом, приветствуя Илью.
Инес зашептала:
— Подойди к нему, поклонись, поцелуй руку…
— Это обязательно? — не шевеля губами, спросил Остерман, которому всегда были противны всякие церковные штучки.
На счастье, его опередил майор Кардосо. Он первым соскочил с коня, опустился на колено перед священником и коснулся губами протянутой руки. А затем встал рядом с ним и обратился к толпе:
— Доблестные мараньонцы! Слава о ваших победах гремит по всей Соноре!
Это было явное преувеличение, потому что о мятежной деревне майору только вчера рассказал кум Хуана. Но Кардосо добился, чего хотел. Лица слушателей посветлели, мужчины распрямились, и даже орущий младенец вдруг замолчал.
— Мы шли к вам по опустевшей земле, где остались только солдаты, которые трясутся от страха! Они справились с беззащитными женщинами и стариками, но им никогда не справиться с теми, кто с оружием в руках защищает свою землю! — Майор потряс кулаком над головой. — Вива Мараньон!
— Вива Мараньон! — нестройным эхом откликнулась толпа.
— Мы тут кое-чем разжились по дороге, — уже безо всякого пафоса сказал Кардосо. — Святой отец, не возражаете, если разгрузим припасы в храме? А потом все поделим…
Будь у мараньонцев побольше запасов еды и патронов, они могли бы держать оборону не только от полка, но и от целой армии. К поселку вели две дороги — одна по самому краю обрыва, а другая лежала в узком ущелье — и обе они были перекрыты хорошо укрепленными заставами. Сам же Мараньон располагался между гор. С двух сторон на крутых склонах были поля и огороды, а с третьей стороны — пропасть, в которую низвергался водопад.
Правительственные войска занимали позиции внизу, за хребтом. Конечно, они могли бы подняться в горы, чтобы атаковать поселок с флангов, но это потребовало бы слишком больших усилий. Гораздо легче перерезать дороги, сжечь поля и уморить мятежников голодом. Нищие крестьяне были недостойны того, чтобы затевать против них полноценную войсковую операцию.
Возможно, армейские стратеги думали бы иначе, если бы знали, что в Мараньоне нашел убежище сам генерал Борхес, уже много лет боровшийся против диктатуры Порфирио Диаса.
Он принял гостей в своем штабе, расположенном в здании церковной школы.
В просторной комнате вдоль стен выстроились несколько вооруженных крестьян. Они, видимо, считались командирами, судя по тому, что патронташи были крест-накрест надеты поверх трофейных офицерских кителей.
Генерал полулежал на лавке, укрытый полосатым пончо. Его ветхий мундир выгорел добела и был искусно залатан в нескольких местах, но бронзовые пуговицы сияли даже в полумраке.
Майор Кардосо, представившись, щелкнул каблуками. Илья вежливо приподнял шляпу, а Кирилл только коснулся полей кончиками пальцев.
На изможденном лице генерала мелькнуло подобие улыбки:
— Ранение не позволяет мне приветствовать вас по всей форме. Но кто из вас троих Маноло-Мясник?
— Он сейчас занят раздачей продуктов, — сказал Илья. — В нашем маленьком войске Мануэль занимается хозяйством…
— А вы?
— А мы и есть войско, — усмехнулся Остерман.
— Что ж, три свежих бойца — отличное пополнение к моим сорока пяти воинам.
— Сорока пяти? Мне показалось, в поселке их не меньше трех сотен, — осторожно заметил Кирилл.
Генерал только рукой махнул:
— Это крестьяне. Конечно, они понемногу занимают место в строю, когда мы несем потери. Но это — не воины. Каждый должен заниматься своим делом.
— Генерал, разрешите доложить! — Кардосо расправил плечи. — Кроме нас троих в отряде еще пятеро вооруженных мужчин, а также пять девушек, обученных обращению с винтовками системы «маузер». Имеется также некоторое количество винтовок, револьверов и патронов. Принимая решение идти на прорыв, вы можете распоряжаться нами, как отдельным подразделением.
— Прорыв? — Генерал Борхес поглядел в узкое окно. — Все говорят мне о прорыве. Но никто не говорит, куда нам прорываться. Может быть, я услышу это от вас? Что вы видели по пути? Что вы могли увидеть, кроме брошенных деревень и вытоптанных полей? Вся приграничная зона превратилась в мертвую землю. Если прорываться, то так, чтобы дойти до Мехико и свергнуть Диаса. Но для этого у меня пока недостаточно сил. Даже с учетом вашего подразделения.
— Что же вы намерены делать? — спросил Илья.
— Ждать штурма. Он будет губительным для войск. — В голосе генерала появились металлические нотки. — Мы нанесем врагу такие потери, что уцелевшие солдаты сочтут за великое счастье перейти на нашу сторону. Так я воевал в Дуранго, так одержу победу и в Соноре.
— Мы победим! — в один голос воскликнули «офицеры».
— Да, мы победим. Или погибнем, что одно и то же, — уже без воодушевления продолжал генерал. — Куда вы направлялись?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102