"насилу устоял") от

свиста или дуновения Змея - следовательно, и этот эффект оружия Соловья м
ог
быть "наследственным". С другой стороны, падение людей в былине
предворяется падением коня Ильи, а в этом мотиве четко видна реакция
испуга, да и попытки объяснить падение киевлян их испугом, которые мы
наблюдаем в поздних записях, "по духу" кажутся довольно органичными, не
противоречащими логике сюжета. Короче, обе трактовки по-своему обоснова
ны,
и вернее всего предположить, что справедливы и та и другая, но для своего

времени и своего контекста. А именно: способность чудовища валить людей

наземь своим свистом была позаимствована у мифологических предтеч Сол
овья,
но в былинном сюжете се интерпретировали по-новому; причем на первых пор
ах
старое понимание мотива (свист "сдувают" людей) еще могло быть памятным и

отчасти даже конкурировать с новым, собственно былинным (свист пугал), по
ка
последнее не победою в сознании сказителей окончательно.
Как видите, выводы приходится формулировать с изрядной осторожностью.
Она
продиктована не только отсутствием прямых доказательств правильности
наших
предположений, но и тем еще, что мнение поздних исполнителей, пусть даже

распространенное и кажущееся нам верным, зачастую отличалось от замысл
а
творцов произведения. Сейчас самое время рассмотреть один такой факт,
который, кстати, высвечивает и очень важную особенность соловьиного ору
жия.
Давайте снова представим себе, что мы придумываем существо, которое
обладает необычайно сильным свистом. Какое качество звука было бы
естественно преувеличить прежде всего? Конечно же, громкость! А в описан
ии
его действия на людей мы соответственно подчеркнули бы, что он оглушает.

Так же мыслили и многие исполнители. В записях сюжета о Соловье-разбойни
ке
встречаются указания и на громкость свиста, и на его оглушающий эффект.
Последним даже пытались объяснить то, что произошло с людьми в Киеве: "Тут

бояры оглушилися, падают они на кирпищат пол", "лежали по часу они, ничего
не слышали" и т.п. Соответствующее развитие в вариантах былины получили
защитные меры от свиста. Порой Илья Муромец, накрывает князя и княгиню
шубой, зажимает им уши ("чтоб у них перепонки не полопались", сказано в
одном тексте), а то и затыкает "листочками маковыми" уши себе и своему коню

перед встречей с Соловьем в лесу.
Однако текстологичсски очень легко показать, что все это появилось
сравнительно поздно. Свист Соловья-разбойника в его древнейшей, исконно
й
обрисовке людей не глушил. Фантазия сочинителей образа почему-то нс пошл
а
по пути, который напрашивался и по которому так охотно устремлялась зате
м
мысль исполнителей былины.
Странно? Пожалуй. Хотя, если первичной моделью для описания свиста Солов
ья
послужил образ бури, особой загадки тут, может статься, и нет. Ведь буря,
ветер страшны не громкостью производимого шума, а совсем другим -
разрушительной силой, способностью сбить человека с ног... Стоп. Едва
наметив решение одной загадки, мы сразу же упираемся в другую. Вид
пригнувшихся к земле деревьев, трясущихся зданий и вылетающих окон мог,

конечно, навести на человека страх но никогда, ни в одном варианте нс
говорится, что люди падали и умирали от этого ужасного зрелища.
Человеческие реакции стоят в одном ряду с природными и прочими эффектам
и
свиста, а не в причинной зависимости от них. На людей, как и на лес, и на
дома, свист Соловья действовал "напрямую".
Так чем же он пугал людей - до обморока, до смерти? Некоей абстрактной
"силой"? Пусть так; но странно, почему создатели образа не придумали
какого-то непосредственно воспринимаемого человеком проявления этой с
илы,
не попытались, например, гиперболизировать громкость свиста... короче,
смотрите предыдущие абзацы. Какой-то заколдованный круг получается. Или

жертвы Соловья-разбойника падали и умирали не от страха?
Увы, мы так и не получили четкого и целостного представления о характере

действия свиста Соловья-разбойника. Нужно только добавить: не имели его
и
сказители XVIII-XX веков, на чьи тексты мы опирались. Все-таки дистанция в
полтысячелетия - не пустяк.
Ушли в прошлое мифологические взгляды, обусловившие фантастику былины,

забылись факты, в соотнесении с которыми только и можно понять ее
историческое содержание... Многое в традиционном тексте исполнителям
приходилось осмыслять заново, неизбежно что-то додумывая, вырабатывая

подспудно своего рода "художественную гипотезу" о тех давних эпических

событиях. В результате, например, не только у нас, но и у сказителей
родились альтернативные объяснения смерти и падения людей от свиста, пр
ичем
одно из них (оглушенис) явно неадекватно исконному пониманию этих мотиво
в,
а адекватность другого (испуг) мы сами подтвердили-лишь предположительн
о.
Согласно нашей реконструкции замысла былины свист Соловья-разбойника

действовал на природу и строения как сильный ветер, а на живых существ
влиял скорее психологически. Но только в первой своей части, касающейся

природных эффектов, эта гипотеза выглядит достаточно бесспорной. Описа
ния
действия свиста на постройки имеют такой сильный перекос в сторону эффе
ктов
сотрясения, что вся картина последствий свиста обнаруживает странную
близость к "взрывной" модели, а это абсурд и с точки зрения исторических
условий, в которых создавалась былина (какие взрывы в Древней Руси?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25