На свет божий была извлечена табличка с надписью: «Москва – 5 км». Мулкеба засомневался:– Нет, это, наверное, пока рановато будет. А это что за прелесть? «Мак-Доналдс – 500 м».Это намного лучше, но слишком броско, как-то несолидно. А дракон у нас импозантный, и солидность не повредит.Следующая табличка гласила: «Берлин – 100 км».– Ну вот, – промурлыкал старый чародей, – уже более приемлемо. Во всяком случае выглядит натурально. – Он повертел ее на расстоянии вытянутой руки, осмотрел прищурившись, словно живописец, который только что закончил картину. – Но тоже не совсем то. Надо еще поискать.Наконец Мулкеба обнаружил то, что хотел:– «Хутор Белохатки – 2 км; колхоз „Светлый путь“ – 3, 5 км». О! Вот что следует использовать в борьбе против нашего железного дракона. Подумать только, что можно найти в заурядной башне обычного мага. Просто диву даешься.Маг собрал все указатели в охапку, прихватил книгу и стал осторожно спускаться по лестнице.– В нашем деле все пригодится. Не последняя глава – А что, в этом районе есть каннибалы?– Нет. Мы вчера последнего съели А ведь неутомимый партизанский отряд бодро продвигается лесами Упперталя, хотя и знать не знает, что это Упперталь. Впрочем, доблестных бойцов под командованием Тараса Салонюка волнует только одно – найти и доистребить клятый немецкий танк, нагло прервавший их отдых в сарайчике:Совершенно отдельным пунктом их волнует продовольственная проблема, впрочем она существует испокон веков: ни война, ни мир на нее не влияют.Прошагав за истекший период несколько десятков километров, партизаны окончательно утратили свою цель. Следы танковых гусениц стали попадаться все реже и реже, пока совершенно не исчезли в какой-то отвратительной болотистой местности. Видимо, где-то недалеко должна была протекать река, однако к ней отважные бойцы так и не вышли, а, напротив, углубились в лес, двигаясь в обратном направлении. Отчего они поступили именно так, объяснить практически невозможно, да мы и не станем. Намекнем только, что Микола Жабодыщенко со своей верной снайперской винтовкой несколько отвлекся от охоты на немецко-фашистских захватчиков и временно переключился на более съедобную и аппетитную дичь.У Жабодыщенко было много недостатков. Но отсутствие меткости в их перечне не значилось. Микола был первоклассным снайпером, что на своей шкуре ощутил некий упитанный заяц, показавшийся на беду свою на какой-то прогалинке в лесу этим теплым летним вечером.Заяц оказался увесистым, что окончательно подорвало силы партизан. Оружие, личные вещи, а главное, миномет, будь он трижды неладен, с ящиком мин и огромным «блином», доконали доблестных вояк.– Все, треба десь робить привал, – заключил Салонюк. – Сылы закинчуються.– Наконец-то, – обрадовался Перукарников. – И что, будем ночевать просто под открытым небом?– А то тоби готель забронируют! – возмутился Жабодыщенко.– Отель не отель, а шалашик какой-нибудь…– Нияких шалашикив! – отрезал Салонюк.Они бы еще долго так препирались, однако Фортуна снова улыбнулась своим любимцам. А точнее – Маметову.– Командира! Командира! Моя видеть мечеть!– Яку таку мечеть? – устало вздохнул Салонюк. – От бисова дытына, все ему Ташкент мерещиться. Шо зным поробыш?– Пойду погляжу, – сказал Перукарников. – Маметову часто везет, то и дело что-нибудь само под ноги выкатывается. Может, и сейчас домик какой надыбал.Оказалось, что шалашик, обретший форму полуразрушенной часовенки, Маметову все-таки не померещился.Поэтому спустя уже полчаса партизаны устраивались на долгожданный и заслуженный отдых.Сидорчук и Перукарников стояли у дверей на часах, Жабодыщенко раскладывал на заднем дворике костер и свежевал зайца, а Маметов ему помогал. Тарас же Салонюк устроился на охапке сена и попытался подремать.Ему даже успело присниться что-то яркое и завлекательное, однако рассмотреть, что это, уже не удалось. Мирный сон партизанского командира был прерван. Кто-то осторожно потрогал его за плечо, попытаясь заговорить.Салонюк лениво приоткрыл правый глаз и спокойно рассмотрел стоящую перед ним компанию людей в накидках с капюшонами. Люди держали в руках незнакомые предметы и что-то сбивчиво лопотали. Какое-то время Салонюк был уверен, что это продолжение сна.– Минуточку вашего внимания! Мы посланцы Селизрульской общины, сами не местные. Вам очень повезло! Вот этот чудесный набор несгораемых светильников – единственное, что удалось вынести из нашего сгоревшего храма. Купите эти светильники за небольшую цену! Заплатите сколько сможете!– Шо? – недовольно спросил Салонюк, стряхивая с себя остатки сна, – Знову ци горе-охоронци гав на двори ловлять – И издал душераздирающий вопль, чтобы нерадивых бойцов как следует проняло. – Сидорчук! Перукарников! Що за люды в примищенни?! Хто их до мени пустив?Оба ворвались в часовенку с автоматами наперевес и изумленными физиономиями.– Що таке? – ахнул Сидорчук. Перукарников спохватился гораздо быстрее и дал длинную очередь в потолок.– А ну стоять! Руки вверх!Заметалось по часовенке пойманное эхо.Грохот.Шум.Незнакомцы в панике повыскакивали кто куда и бросились врассыпную. Один протиснулся в двери, другие использовали в качестве аварийного выхода пролом в стене. Кто-то отчаянно форсировал узкое окошко, явно непригодное для этих целей. В сутолоке и беготне Сидорчука сбили с ног.Осыпавшаяся штукатурка падала прямо за шиворот многострадальному Салонюку. Тоскливо поморщившись, он отряхнул голову, почистил, как мог, одежду.– Беруться за дило, як пьяный за тын. И з цими солдатами я хочу выграты у нимцив та всих их повбываты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100