- Да, Наставник?
- Ллеу теперь стал собственной тенью, - сказал тот.
Монах замер, обеспокоенный:
- Что ты имеешь в виду, высокопочитаемый?
- Не знаю, - ответил Наставник и нахмурился. - Я не уверен. Я никогда не видел ничего похожего и должен поразмыслить над этим. - Он посмотрел на Риса пронзительным взглядом. - В любом случае поговори с ним, брат. Но будь осторожен.
- Он еще молод и полон надежд, Наставник, - произнес Рис. - Стезя жреца подходит не каждому.
- Здесь нечто большее, - предупредил старец. - Гораздо большее. Будь осторожен, Рис, - повторил он, назвав монаха по имени, что было для него нехарактерно. - Я буду молиться.
Наставник сел на пол, скрестив ноги, положил руки на колени и закрыл глаза. Лицо старца разгладилось и озарилось горним сиянием. Он был с Богом.
У Маджере не было определенных мест, где бы ему поклонялись, не было Храмов со скамьями и алтарями. Капищем Богу служил весь мир: небо было огромным сводчатым потолком, зеленые холмы - скамьями, а деревья - алтарями. Человек не искал Бога внутри здания, а обращался к нему с того места, где находился сам.
Рис покинул погрузившегося в молитвы Наставника и пошел искать брата. Услышав яростный собачий лай, он прибавил шагу и, завернув за угол хранилища, тут же обнаружил Ллеу - в загоне.
Овцы сбились в кучу у дальней стены кошары, между ними и Ллеу стояла Атта. Уши собаки были прижаты к голове, хвост мелко подрагивал, задранная верхняя губа обнажала острые клыки.
- Глупое животное! - выругался молодой человек. - Уйди с дороги!
Он попытался пнуть собаку, но та отпрыгнула, легко избежав башмака Ллеу. Вне себя от ярости, он ударил Атту кулаком и немедленно был укушен. Вскрикнув, молодой человек отдернул руку, увидел на запястье рваную рану, и лицо его перекосилось.
- Атта, лежать! - приказал Рис. К его удивлению, собака продолжала стоять, не сводя карих глаз с Ллеу, да к тому же зарычала.
- Атта, лежать! - повторил монах. На этот раз она послушалась и припала к земле. По тону Риса Атта догадалась, что хозяин недоволен, и бросила на него выразительный взгляд, словно говоря: «Ты бы не сердился, если бы понял», а затем внимательно посмотрела на Ллеу.
- Проклятая тварь напала на меня! - вскричал юноша и, болезненно морщась, показал брату окровавленную руку. - Злобное животное! Тебе бы давно следовало перерезать ей горло!
- Обязанность собаки - защищать овец. Не надо было их тревожить и тем более пытаться побить собаку. Этот укус - предупреждение, а не нападение.
Ллеу сердито посмотрел на Атту, затем что-то прошептал и отвел глаза. Она по-прежнему не сводила с чужака внимательного взгляда, остальные псы поднялись и держались настороже. Одна из собак, заботливая мамаша, раздала несколько быстрых зуботычин своим разыгравшимся щенкам, давая понять, что сейчас время быть серьезными. Рис удивился странной реакции псов - они вели себя так, словно где-то неподалеку крадется волк.
Он покачал головой. Сложившаяся ситуация явно была не лучшим началом для откровенного разговора между братьями.
- Позволь мне осмотреть рану, - попросил Рис. - У лекаря есть лечебная мазь, мы можем наложить ее, чтобы предотвратить нагноение, хотя собачьи укусы заживают легко. Зубы у них намного чище, чем у людей.
- Пустяки, - угрюмо бросил Ллеу, все еще баюкая больную руку.
- Но у Атты острые зубы, - предупредил монах. - Надо остановить кровь.
- Все в порядке. Это просто царапина. Я как-нибудь выживу. - Ллеу прикрыл рану широким рукавом жреческого одеяния, которое он больше не имел права носить, и добавил с болезненной гримасой: - Думаю, отец послал тебя, чтобы указать мне на мои грехи.
- Если он так думает, то будет разочарован. Я не вправе учить других, как жить. Могу лишь дать совет, но не более.
- В таком случае, брат, мне твой совет не нужен, - отрезал Ллеу.
Рис пожал плечами.
- Что вы здесь делаете, чтобы повеселиться? - спросил юноша, озираясь. - Где винный погреб? Мне говорили, что вы, монахи, делаетесобственное вино. Может быть, откупорим бутылочку?
- То вино, которое мы готовим, используется для лечения больных, - произнес Рис и, заметив отвращение на лице брата, добавил: - Помнится, в детстве ты любил слушать рассказы о могучих воинах и славных битвах. Жрецы Кири-Джолита сведущи в боевых искусствах, но, может быть, тебе будет интересно научиться некоторым приемам рукопашного боя?
Ллеу просиял:
- Я слышал, что монахи не используют оружия - только свои руки. Это правда?
- В некотором роде, - ответил Рис. - Пойдем в поле. Я покажу.
Монах дал Атте команду отправляться к остальным собакам и вместе с Ллеу направился было к огороженному месту, но услышал позади мягкий топот лап. Атта следовала за ним - она опять не подчинилась приказу.
Рис заколебался. Он не сказал ни слова, только нахмурился, чтобы собака видела по его лицу, что он недоволен, и энергично махнул рукой, указывая в сторону загона.
Атта припала к земле. В карих глазах ясно читалось, что она осознает свое ослушание, но просит доверять ей.
Рис вспомнил случай, когда они с Аттой в густом тумане искали отбившуюся от стада овцу. Тогда он приказал собаке спуститься с холма, думая, что животное выберет самый легкий путь, но Атта отказалась, упрямо настаивая на том, чтобы подняться на холм. Он поверил ей, и она оказалась права.
- Кто кому приказывает? - рассмеявшись, спросил Ллеу.
Монах посмотрел на брата, и в его мозгу прозвучали слова Наставника: «Ллеу теперь стал собственной тенью». Рис все еще не понимал, в чем, дело, но ему показалось, что Атта видит что-то, чего не видит он, - как тогда, в тумане.
Он отдал команду и легко коснулся головы собаки, давая понять, что все в порядке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96