— Выслушай же меня! — Энтони подался вперед, полный решимости убедить Тобиаса. — Большинство игроков, беря в руки карты, забывают о логике и системе. Наоборот, зачастую садятся за ломберные столики нетрезвыми, чтобы не сказать больше. Неудивительно, что некоторые джентльмены проигрываются в прах. Я же собираюсь рассматривать игру с точки зрения математической задачи.
— Твоя сестра вернется с того света, чтобы терзать меня, если я позволю тебе пуститься во все тяжкие. Ты не хуже меня знаешь: больше всего на свете она боялась, что ты станешь игроком.
— Да, и что из-за этого я кончу жизнь, вконец разорившись, как наш отец. Но заверяю тебя, страхи Энн напрасны.
— Ад и проклятие, она изводилась от тревоги вовсе не потому, что твой отец потерял все, чем владел, и до конца жизни не мог устоять перед чертовыми ломберными столиками! Беда в том, что он позволил себя убить из-за спорной взятки как раз в тот момент, когда пытался вернуть проигрыш. Пойми, в этом занятии победителей не бывает.
— Я не мой отец.
— И это мне известно.
Энтони негодующе застыл. Он предвидел и боялся конфликта с того самого момента, как замыслил свой план. Да, добиться своего будет нелегко, но он должен стоять на своем!
— Не желаю спорить с тобой по этому поводу, — процедил он. — Мы оба знаем, что ты не можешь меня остановить. Я уже давно не мальчик, и сам могу принимать решения.
Глаза Тобиаса приняли цвет штормового моря. За все годы, прожитые с человеком, ставшим куда лучшим отцом для Энтони, чем его собственный родитель, юноша редко видел в них столь неумолимое и холодное выражение. Энтони зябко передернулся.
— Давай выясним все до конца, — выговорил Тони так зловеще-вкрадчиво, что у молодого человека душа ушла в пятки.
— Если настаиваешь на своем, знай, что тебе это так не сойдет. Убеждай себя сколько хочешь, что я не могу тебе помешать, но поверь, что, куда бы ты ни ступил, я встану у тебя на пути. Я свой долг перед памятью Энн исполню. И не думай, будто я забуду то, что ей обещал.
Энтони еще раз напомнил себе, что предвидел все эти трудности. Поэтому он глубоко вздохнул и распрямил плечи.
— Не собираюсь спорить с тобой из-за этого, — пробурчал он. — Ты прекрасно знаешь, что я уважаю тебя и твою верность клятве, — начал он. — Но сам отчаялся настолько, что не вижу иного выхода.
Вместо того чтобы ответить очередной назидательной тирадой, Тобиас отвернулся к окну, за которым мелькали темные улицы, и впал в мрачное продолжительное молчание.
Энтони терпел сколько мог и наконец попытался ослабить напряжение.
— Тобиас? Ты что, совсем не желаешь со мной разговаривать? — Он с трудом вымучил улыбку. — На тебя не похоже. Я ожидал чего-то более действенного. Например, угрозы лишить меня карманных денег за квартал.
— Я уже объяснял, что не тебе одному не терпится добраться до больших денег.
Энтони от изумления даже рот приоткрыл, потрясенный внезапным оборотом, который приняла беседа.
— Я думал, что ты шутишь.
— Уверяю, я серьезен, как никогда.
И тут Энтони словно молнией ударило.
— Господи Боже! Все дело в миссис Лейк, не так ли? Подумываешь предложить ей стать твоей женой?
Тобиас слегка повернул голову.
— На это у меня не больше прав, чем у тебя на руку мисс Эмелин.
Все складывается как нельзя лучше, подумал Энтони. Оставалось только перейти ко второй части его тщательно продуманного плана.
— Напротив, — вкрадчиво возразил он. — Не такие уж у тебя стесненные обстоятельства. Если на го пошло, я тебе завидую. В конце концов, ты далеко не нищий. Время от времени ты получаешь недурные комиссионные за удачно решенные дела.
— Моя профессия целиком зависит от случайности, а доходы весьма непостоянны, как тебе известно.
— Но миссис Дав щедро заплатила тебе за расследование убийств в музее восковых фигур. Недаром ты смог стать пайщиком одного из кораблей Крекенберна, не так ли?
— Денег хватило всего на одну акцию. Кроме того, я понятия не имею, получу ли хоть какую-то прибыль и вернется ли вообще чертово судно с Востока? Придется ждать несколько месяцев.
— Ну а пока тебе приходится ждать и надеяться, что миссис Лейк не поддастся чарам другого джентльмена, который может позволить себе жениться, — кивнул Энтони.
— Как видишь, я вполне сочувствую твоим бедам.
Энтони пожал плечами.
— Если это может послужить некоторым утешением, уверяю вас, что сильно сомневаюсь в намерениях миссис Лейк выйти замуж по расчету.
Тобиас промолчал и снова отвернулся к окну.
— Эмелин обсуждала со мной отношение ее тетки к женитьбе, — пояснил Энтони.
Тоби мгновенно насторожился:
— Что сказала тебе мисс Эмелин?
— Она совершенно уверена, что, хотя миссис Лейк всегда рассуждает о преимуществах богатства, в душе она неисправимый романтик.
— Лавиния? Романтик? Откуда она, черт побери, это взяла?
— Думаю, всему причиной любовь миссис Лейк к романтической поэзии.
Тобиас, немного подумав, покачал головой.
— Дьявол, нельзя отрицать, что Лавиния обожает стихи. Но она слишком прагматична, чтобы позволить нежным чувствам влиять на важные решения.
Энтони потихоньку вздохнул и напомнил себе, что хотя Тобиас обладал многими превосходными качествами, все же терпеть не мог романтических или сентиментальных поступков и никогда не брал на себя труд совершенствовать тонкое искусство угождения дамам.
— Эмелин, похоже, абсолютно уверена в том, что именно из-за своей романтической чувствительности миссис Лейк попросту неспособна пойти под венец без любви, — терпеливо пояснил он. — Независимо от того, как бы ни был богат жених.
— Хм-м…
В других обстоятельствах угрюмый вид Тобиаса был бы почти забавен, подумал Энтони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95