Подымите гроб, а вы, Ц сказал он, о
борачиваясь к монахам и певчим, Ц продолжайте своё пение, чтобы мы могли
поставить в часовню тело моего отца и спеть молитвы за упокой его Души.
Леди Года сначала прижала свою левую руку к сердцу, как бы испытывая опас
ение и страдание, но пока Жильберт говорил, она опустила её, и её лице сдел
алось спокойно, прежде чем она вспомнила, что оно должно быть печально. До
этого дня в её глазах сын был ребёнком, подчинённым отцу, ей и старому капе
ллану замка, научившему его тому немногому, что он знал. Теперь он достиг в
озмужалости и был силён; более того: он был хозяином в доме отца, и по одном
у его слову воины и вилланы отправились бы моментально убивать любимого
ею человека и сжигать и грабить все принадлежавшее ему. Она была ему благ
одарна, что он не произнёс этого слова, и если Жильберт имел намерение вст
ретить Курбойля в поединке, то она не опасалась за любовника, самого ловк
ого бойца на шпагах в Эссекском и Гартфордском графствах. Она считала се
бя одинаково обеспеченной и относительно его репутации честного рыцар
я, который не пожелает убить противника, на половину моложе его.
В то время, как она думала обо всем этом, монахи снова начали похоронное пе
ние, на дворе прекратилась суматоха, конюхи подняли гроб, и погребальное
шествие медленно направилось по широкому двору к больший двери часовни.

Час спустя тело сэра Раймунда было поставлено перед алтарём, на котором
горели многочисленные восковые свечи. На самой низшей ступени, сложив ру
ки и подняв глаза к небу, стоял на коленях один Жильберт. Он снял длинную ш
пагу с груди покойника, поставил её стоймя, обнажённой против алтаря, кра
я лезвия были зазубрены, и тёмные пятна крови, оставшиеся на ней, служили в
оспоминанием последней кровавой работы её владельца.
В простоте веры того кровавого века, Жильберт Вард перед алтарём Бога, бо
жественным телом Христа и перед чтимым им трупом его отца клялся всем до
рогим для него и его домашних, что прежде чем лезвие будет снова вычищено,
оно почернеет от крови убийцы его отца.
В то время как он стоял там на коленях, его мать, уж одетая вся в чёрное, вошл
а в часовню и медленно стала приближаться к ступеням алтаря. Она намерев
алась опуститься на колени возле сына, но, когда её разделяли от него толь
ко три шага, ужасный страх её собственной лжи снизошёл в её сердце; она упа
ла на колени посреди часовни.

III

Рано утром Жильберт ехал верхом по дороге к Ширингскому аббатству Старт
фордского замка. На нем был кафтан, штаны и коричневые кожаные сапоги. С бо
ку у него висела шпага отца, так как он не имел намерения убить своего враг
а, но драться с ним на смерть в честном равном бою. Жильберт предполагал, ч
то сэр Арнольд должен был возвратиться из Фарингдона, если бы он встрети
л его прогуливающимся по своим владениям, то в это майское утро он, не подо
зревая ничего, был бы без кольчуги. Если они не встретятся, то Жильберт дое
дет до дверей замка, спросит барона и вежливо предложит ему отправиться
вместе в лес. Жильберт надеялся, что могло случиться и так: вступив под сво
ды ворот, он, может быть, увидит на минуту Беатрису.
По дороге он никого не встретил. В долине же перед замком с полдюжины сакс
онских конюхов в открытых грубых и коротких кафтанах учили нескольких б
ольших нормандских лошадей Курбойля. Они сказали Жильберту, что барон до
ма. Переехав подъёмный мост, Жильберт остановился, прежде чем войти в вор
ота, и громко позвал привратника. В тот момент вместо него на дворе появил
ся сам сэр Арнольд. Он пришёл, чтобы дать группе громадных дворовых собак
сырой кровяной говядины, лежавшей в деревянной чашке, принесённой мален
ьким босым конюхом, с густыми, почти бесцветными волосами и с круглым кра
сным лицом. Жильберт снова позвал; рыцарь тотчас обернулся и приблизился
к юноше, отталкивая громадных собак, бросившихся к нему играя и пробовав
ших заставить его отодвинуться.
Сэр Арнольд был спокоен. Он улыбался и был, как всегда, старательно одет. О
н приблизился со сложной улыбкой, в которой гостеприимство смешивалось
ловко с интересом и симпатией, Жильберт, который тоже был настоящим норм
андцем по инстинкту и по мысли, как ни один из получивших земли от завоева
теля, со своей стороны сделал все, чтобы остаться спокойным и учтивым. Он с
ошёл с лошади и сказал, что желает говорить с сэром Арнольдом по важному и
секретному делу. Утро было прекрасное, и он предложил ему отправиться на
прогулку в лес. Сэр Арнольд выказал лишь лёгкое удивление и поспешно сог
ласился. Жильберт, не отступая от своего плана, заметил, что у рыцаря нет п
ри себе шпаги.
Ц Было бы хорошо, если бы вы взяли вашу шпагу, сэр Арнольд, Ц сказал он не
сколько загадочным тоном. Ц Никто не защищён от воров больших дорог в эт
о время.
Рыцарь встретил глаза Жильберта, и оба молча смотрели пристально друг на
друга в продолжение момента. Затем Курбойль послал конюха за шпагой, нах
одившейся в большой зале. Сам же он приблизился к подъёмному мосту и закр
ичал одному из конюхов, чтобы подали лошадь. Менее чем через полчаса посл
е того, как Жильберт прибыл в замок, он и его неприятель ехали спокойно дру
г возле друга через светлую лужайку Стортфордского леса. Жильберт натян
ул поводья и пустил шагом лошадь. Сэр Арнольд тотчас сделал то же. Тогда Жи
льберт заговорил;
Ц Сэр Арнольд Курбойль, теперь уже прошло целых три дня, как вы изменниче
ски убили моего отца.
Сэр Арнольд задрожал и полуобернулся на своём седле:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99