Вон головки поднимают
И кивают туберозы,
Возле них - «Бессмертный феникс»
И «Смешливые цветы».
Дорогих румян сочнее
Их багряная раскраска,
Всюду взоры ослепляет
Блеск их нежной красоты.
Но душе всего отрадней
Ласковый восточный ветер,
Доносящий издалека
Благодатное тепло,
И в его дыханье влажном
Все сверкает свежим блеском,
Все в саду благоуханном
Пышным цветом расцвело.
Долго любовались правитель и все сопровождавшие его великолепными видами. Между тем уже давно появились придворные чины, ведающие этикетом, которые пригласили Сунь У-куна, Чжу Ба-цзе и Ша-сэна в беседку Весна. Наконец правитель взял за руку Танского монаха и вошел с ним в палаты Умиротворения своих и иноземных народов, где они принялись закусывать, и здесь, пожалуй, можно рассказать о том, как их услаждали песнями, плясками, игрой на духовых и струнных инструментах, а также, каково было убранство всего помещения. Вот послушайте:
Блещут величавые ворота,
Рассыпая пестрые лучи,
Солнце ослепительно играет
На одеждах из цветной парчи.
Из дворцовых расписных покоев
Веют благовещие пары,
А весна цветы и травы всюду
Стелет, словно нежные ковры.
Реют звуки стройных песнопений,
Им свирелей вторят голоса,
Словно небожители толпою
Пировать сошлись на небеса.
Взад-вперед, блестя, летают кубки
И подносы, полные сластей.
Рад владыка, весело вельможам,
Развлекают дорогих гостей.
И придворные и чужеземцы -
Все душой умиротворены,
И сердца полны довольства, славят
Мир и счастье радостной страны.
Танский монах не мог ни к чему придраться, поскольку государь относился к нему с большим почтением, и ему ничего не оставалось, как, пересиливая себя, казаться веселым. Верно говорится: «На лице радость, а в душе горе». Неожиданно Танскому монаху бросились в глаза четыре картины в золотых рамках, висевшие на стене, с изображением четырех времен года: весны, лета, осени и зимы. К каждой картине была соответствующая стихотворная надпись, сочиненная известнейшим придворным ученым-стихотворцем из ученой палаты.
Вот какие были строки на картине, изображающей весенний пейзаж:
Вот опять небосвод
Оборот завершил ежегодный,
И ликует земля,
Обновляя свою красоту.
И поля и леса -
Все вздохнуло живей и свободней,
И сады и луга -
Все стоит в негасимом цвету.
И опять на заре
Состязаются персик и слива
Розоватой красой
Ароматных нарядов своих.
Возвращаются ласточки,
Кружатся с песней счастливой,
Чтобы тысячи гнезд
На стропилах лепить расписных.
Стих на картине, изображающей лето, был уже иной:
Веют знойные ветры,
И, жаркою ленью объяты,
Мысли тянутся смутной,
Медлительною чередой.
Во дворцовых дворах
Тихо сочные зреют гранаты,
И на солнце подсолнух
Уже налился золотой.
А полуденный сон
Легкий звук потревожил незримо:
Это флейты напев
Разливается чистой волной.
Аромат ненюфара струится
И запах чилима,
И порыв ветерка
Их доносит под полог цветной.
Стих на картине, изображающей осенний вид, звучал тоскливо:
Наклонясь над могилою,
Листья желтеют резные
На печальном утуне -
Свидетеле горестных дней,
И запахнуты плотно
В домах занавески дверные,
Потому что ночами
Становится все холодней.
«День заветный» настал.
И, приметы его узнавая,
С милым краем прощается
Ласточек дружных семья,
И гусиная стая,
Камыш на прибрежье ломая,
Устремляется ввысь,
Улетая в чужие края.
Стих на картине, изображающей зиму, был совсем грустный:
Облака пролетают,
И тусклое небо дождливо,
Всюду холод и мгла.
Застилает туман берега.
Скоро северный ветер
Дохнет над землей сиротливой,
И на тысячи гор
Серебристые лягут снега.
А из горниц укромных
Тепло по дворцу заструилось:
Там жаровни узорные
Докрасна раскалены.
Говорят, что вчера
Снова слива в саду распустилась,
И дворцовые лестницы
Юных красавиц полны.
Правитель заметил, с каким интересом Танский монах читал стихи.
- Уважаемый зять! - воскликнул он. - Ты, верно, сам любишь сочинять стихи, раз с таким любопытством смотришь на эти строфы. Если тебе не жаль своих слов, драгоценных, словно яшма или жемчуг, то, прошу тебя, сложи стихи в подражание этим.
Танский наставник был до того увлечен сопоставлением стихов и рисунков, так ясно представлял себе, что было на душе у художника и поэта, что невольно тут же сложил стих:
Солнышко греет, лед весь растаял,
Творить начинает земля…
Государь очень обрадовался и обратился к своему телохранителю:
- Принеси скорей кисть, тушечницу и бумагу! Мы попросим нашего зятя записать стихи, которые он сложил, а потом на досуге будем наслаждаться ими.
Наставник, вдохновленный удачей, не стал отказываться. Он взял писчую кисть и написал в подражание каждому стихотворению свое четверостишие.
К изображению весеннего пейзажа:
Снова солнышко греет,
И льдины темнеют и тают,
И, от сна пробуждаясь,
Творить начинает земля.
А в дворцовом саду
Молодые цветы расцветают,
Так легко и шутливо
Свои лепестки шевеля.
Вест ласковый ветер,
Колышется рис на равнине,
Льется дождь благодатный -
Все радует сердце крестьян.
Стихли волны морей,
Снова реки прозрачны и сини,
И тревоги исчезли,
Как тает на солнце туман.
К изображению летнего пейзажа:
Долго тянутся дни,
Не спешат разгореться закаты.
Звездный Ковш в небесах
Устремлен на полуденный край.
Как багряным огнем,
Лепестками оделись гранаты,
Облаками цветов
С ними спорят деревья хуай.
В старых парках дворца,
Среди зарослей ивы плакучей
Песня иволги вьется
И крики стрижей над рекой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187