— воскликнул он. — Мне откуп — снастить государевы корабли, богатство само лезет в руки, а я его погубляю: лучшего верводела велел засекчи кнутьем и прутьем!..»— Карпу-уха-а! — неистово заголосил Одоевский, словно его самого хлестали кнутом по спине. — Карпуха, живее, собака такая!Дворецкий вбежал на зов…— Скорее беги, сатана, в подвал к Фоке. Чтобы не били Мишанку того Харитонова! Живо беги! Сюда его чтобы тащили живее!..Двое холопов, приставленных Одоевским в надзор за беглыми и провинившимися людьми, которых держал он в темном подвале, ввели беглеца. Князь Никита знал эту походку измученных дыбою и плетями людей… «Успели побить! Поворотливы, черти, когда не надо! Самих бы на дыбу да батожьем!» — забеспокоился Одоевский. Один из холопов ткнул связанного пленника в шею. Тот упал на колени перед боярином. Но в серых глазах его были не боль и мука, а непокорность и злоба, упорство и своеволие…«Знать, не забили!» — подумал довольный Одоевский.— Спытал, вор, и плети, и батожье, и виску?! — сказал боярин.— Спытал! — исподлобья, угрюмо взглянув на боярина серыми глубоко сидящими глазами, ответил Михайла.— Домой отпущу — и опять побежишь в казаках искать воли? — спросил Одоевский.— Побегу, — отозвался пленник уверенно и спокойно.Одоевский не поверил своим ушам. Он ждал, что беглец хоть для виду станет молить о прощенье, начнет лепетать, что попутал бес, что будет служить боярину верой-правдой…— Чего-о?! — протянул боярин. — Может, казацкого звания не отречешься?!— Не отрекусь! — более четко и внятно произнес Харитонов.Приведший его холоп, угодливо взглянув на боярина, взмахнул плетью над спиною упорного беглеца.— Отстань! Кто велел? — прикрикнул боярин.Холоп отступил.— Что же, Мишка, тебе отца, матки не жалко, жены, робятишек? — душевно спросил боярин.— А нет у меня никого: кругом сирота я, боярин. Прежде матку жалел, не бежал, а как померла, то и ходу!..— Что же тебе больше по нраву пришло: плети аль дыба, колода аль цепь? — спросил Одоевский с нарастающим раздражением.— Ни под плетьми, ни на виске не плакал. Прощения не молил!— Огня ты не испытал! — с угрозой сказал боярин.— Что ты, что сынок твой — звери, — ответил Михайла, прямо глядя в глаза Одоевскому. — Народ только мучите!.. Кабы работать у вас по-людски — кому свою землю-то сладко кинуть?! А ты погляди: и женаты и детны бегут! Я для того бобылем остался. Мне уж тридцатый, и девка была по мне. Не женился, чтобы семьи не жалеть!— Смелый ты, Мишка! Вижу, по правде все молвил, — сказал боярин.— Оттого и по правде, что смелый. Кто страшится, тот брешет, — по-прежнему твердо ответил беглец.— Мог бы тебя я насмерть замучить, — начал боярин, — никто бы с меня за то не спросил…— За бедного кто же спросит! — согласно вставил Михайла, тряхнув головой.— Ан князь Федор Никитич мне сказал, что ты работник искусный на якорну снасть. Шеймы сучишь любой толщины…— Не один я. Иные не хуже есть! — непочтительно перебил Михайла.— Что ты мне слова сказать не даешь? Боярин ить я! — раздраженно прикрикнул Одоевский.— Ну давай говори. Я тебе не помеха, — согласился пленник с прежним спокойствием.— А что, Мишка, когда я тебя на волю пущу, да поставлю за старшего верводела, да денег стану платить за работу — неужто ты и тогда побежишь? — с любопытством спросил боярин.— А много ли денег положишь? — невозмутимо отозвался пленник, словно сам, подобру, пришел наниматься к боярину.— Ну, скажем, я полтора рубли положу тебе, как приказчику. Станешь ты якорны шеймы сучить и за всеми за прочими дозирать, чтобы работали добро? Неужто ты и тогда побежишь?— Да что ты, боярин Никита Иваныч, за дурака меня почитаешь? Куды же я побегу тогда. Стану служить. Ведь бегут от худого! От доброго кто же бежит?!— Легкой жизни захочешь, в казаки сбежишь, на грабеж…— Какой я грабитель! — с обидой сказал верводел. — А бог-то на что?!— Что же, оженишься тотчас? — спросил боярин.— Жениться пока погожу.— А пошто погодишь?— Ты, может, обманешь. Боярское слово некрепко!— Дурак! — возмутился Одоевский. — А ну развяжите его, — приказал он холопам.Те кинулись, подняли верводела с колен, развязали узлы, стянувшие за спиной его руки. Михайла с наслаждением расправил плечи, вздохнул и вдруг неожиданно развернулся и, коротко крякнув, страшным ударом швырнул одного из холопов в угол боярской горницы. От второго удара его громадного кулака также, как неживой, отлетел и второй холоп. Никита Иванович вскочил и попятился с искаженным от страха лицом. Но верводел стоял перед ним, не собираясь больше ни на кого нападать.— Сучья кровь! Что творят с людьми у тебя в подвалах, ты знал бы, боярин! Убить их ведь мало, как измываются над несчастным людом! — сказал Михайла.Боярин понял, что за себя ему можно не опасаться. Еще тяжело дыша от волнения, он не сразу опомнился.— Да что ж ты, мужицкое рыло, в боярском дому дерешься при мне?! — крикнул он.— А где мне потом-то их взять, боярин! Ан тут я за всех помстился, — простодушно сказал Михайла.— Ну, че-ерт! — уже отойдя от страха, усмехнулся Одоевский. — Такого, как ты, в палачи взять в Земский приказ.Холопы, видя, как мирно беседуют верводел и боярин, молча поднялись; один из них сплюнул кровь и пробовал пальцем зуб под разбитой губой.Боярин налил вина в золотой кубок, не убранный после ухода Ордын-Нащокина, протянул его беглецу.— Пей боярское здравье за новый почин. Ставлю тебя на полтора рубли в год за старшего верводела в крутильне. Кабы столб стоял на пупе земли… Воеводский товарищ из Астрахани стольник князь Семен Иванович Львов приехал в Москву в приказ Посольских дел, куда по указу царя шли все известия касательно «вора» Стеньки Разина и его казаков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180