— Туды и дорога! Тужить не стану о крестном сынке! — облегченно вздохнул Корнила. — Отбился от рук — на себя пусть богу пеняет!— Пойдем ко мне домой, все рассудим, — вставая, сказал Алмаз.Корнила поднялся вслед за ним от стола, но в это время примчавшийся от царя дворянин потребовал думного дьяка без мешкоты во дворец «вместе с тем сундуком, каков ему ведом».Думный дьяк выразительно посмотрел на Корнилу.— Упредил он тебя? — осторожно спросил Корнила, и в глазах его отразился испуг.— Сколь ям на большом пути попадает, а бывалый конек их все перескочит! — успокоил Алмаз. — За правду стоять — и царя не страшиться, Корнила Яковлич! А мы с тобой всегда за правду…Ввиду поспешности и важности дела, несмотря на поздний час, царь ожидал прибытия думного дьяка. Алмаз пошел в маленькую горенку, удаленную от прочих покоев. Тут почасту царь говорил со своими ближними обо всяких тайных делах, потому и самую горенку во дворе называли «посольской» или «тайною» комнатой. Алмазу тут приходилось бывать много раз. Здесь были скамьи в три ряда, царское кресло и широкая лавка с волосяным расшитым полавником, на которой царь, утомившись, любил полежать на боку во время затяжной и нередко трудной беседы; стол, два кресла, на столе — подсвечники с толстыми свечами, рядом — кувшин хлебного кваса и две небольшие глиняные кружки.Недавно овдовевший и от печали осунувшийся и похудевший царь сидел с Ордын-Нащокиным. Посланный дворянин внес за Алмазом тяжелый ларец, поставил его на стол и тотчас же вышел.Думный дьяк подошел к царской руке.… Старческий, надтреснутый голос Алмаза, монотонность чтения, непрерывные зевки, от которых, по старости, Алмаз уже не умел удержаться, дрожание его пальцев — все раздражало царя, пока Алмаз перечитывал письма и доношения.— Терпеть не люблю приказны отписки! — прервал царь чтение. — Может, в том письме и вся истина, да души нет — одна быль… Вот ты прочитал, Алмаз, что Стенька русских невольников на кизилбашцев выменял, чуть ли не целое войско, а мне невнятно: отколь же у них столько русских?— Язычники всякие, государь, на твоих людей и на земли твои нападают повсядни. Когда застанут в немногом числе, нечестно хватают и полоняют. И я не по разу тебя молил, государь, послать воевод проучить их, — пояснил думный дьяк.— Послушать Алмаза Иваныча — выйдет, что Стенька-вор их теперь проучил! — с насмешкой сказал царский любимец.— Прямо лыцарь, за христианскую веру воитель! — раздраженно воскликнул царь. — Завеличался вор, да и ты, думный, тоже его величания умножаешь… Как он там у тебя в бумаге… шаха «братом своим любезным», что ли, назвал?Алмаз усмехнулся.— А шаху то поделом! Не водись с ворами! Шах Стеньку изменой на службу к себе звал, а тот его — братом!..— И смеху в том нет никакого! — вспылил царь. — К святыням, к величествам лезет вор! Должно, он с Хмельницкого взял обычай: тот тоже по братству писал к молдавскому господарю и ко крымскому хану… По запрыску зверя знать! Християн свободитель!.. — со злобной насмешкой сказал царь. — А как мы теперь того «християн свободителя» от «милостей» его к нашей державе отговорим? Чем его унимать, как мыслите? Как нам с «лыцарем» далее быть? Что ты скажешь, Алмаз?— Мыслю я, государь, что стольник Семен Иваныч князь Львов выйдет в море вору навстречу да, к астраханским стенам его не допустив, и утопит в пучине морской со всем скопищем черни, — ответил Алмаз.Царь не ответил и вопросительно посмотрел на боярина.— Чернь — как червь, — важно ответил Ордын-Нащокин. — Червя рассечет садовник лопатой, и каждая половина живет по себе. Снова секи их на два, и каждая часть сызнова станет жить. Души в черве нет — одно бытие. Так и чернь бездушна… В море простор велик. Коли станем в море воров побивать, разобьются они на части, рассеются по морю, потом возвернутся малыми ватажками, да каждая станет расти по себе. Стенька-вор тем уж хорош, что вся смута донская сошлась под него воедино. Мыслю, на Дон его пропустить, не спугнуть единства воров, а наших стрельцов московских не в Астрахань слать, а на Дон, в подмогу добрым донским казакам, кои государю и державе прилежны; да там, на Дону, ворам головы прочь!У Алмаза перехватило дыхание от негодованья и злобы. Он видел, что происки Михайлы Самаренина поддержаны боярином, поддержаны вопреки ратному разуму и здравому смыслу. Вот сейчас, тут же, перед царем, все раскрыть, крикнуть в лицо боярину, что он поддается корыстному властолюбцу Мишке… Пусть знает царь, что его любимец, вопреки указу, пишет сам и получает тайные письма о разинском воровстве мимо приказа Посольских дел… Бешенство одолело думного дьяка, но многолетний навык помог Алмазу сдержаться…— Разум твой удивления достоин, боярин, и всем то известно. И государь возлюбил твой разум. Да тут не разумом, а смекалкой надо брать: ведать надобно донских казаков, их повадки, обычаи, думки, житье-бытье… Войсковой атаман Корнила намедни приехал в Москву. Страшится он смуты от вора и молит разбить его астраханскою силой, на Дон не пустить..Но Ордын-Нащокин не поддался льстивому слову. Он понимал, что в самом деле творится в душе Алмаза. Даже не посмотрев на него, боярин опять обратился к царю:— Астраханские, государь, воеводы пишут, что биться с вором не могут, страшатся измены своих стрельцов. Ведь, правду сказать, государь, стрельцы астраханские на три четверти ссылочна сволочь: в какой вине провинился стрелец в Москве или в ближних каких городах — так тотчас же в ссылку его во стрелецкую службу… Куда? Да все в Астрахань. Сей порядок надобно, ваше величество, настрого запретить. Не дело в больших городах скопляти мятежное скопище, а надо рассеивать их по малым острожкам — в Чердынь, в Соликамск, в Великий Устюг, да мало ли и еще куда… А ныне, я мыслю, иного пути искать к истреблению вора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180