Поэтому вы попробуйте вспомнить наиболее приметные черты этого человека, а я попробую перенести их на бумагу – вот и все. Мы все время будем вносить поправки. Это только начало – мы будем рисовать и рисовать, пока не получится что-то, похожее на него. Итак, что с носами? Какой подходит больше всего?– Этот, наверное, – показал мальчишка. Хейз согласился.– Хорошо. – Анджело начал рисовать. Потом вытащил еще одну карточку. – Глаза?– Глаза у него голубые, это я хорошо запомнил, – сказал Хейз. – И вроде бы немножко скошены внутрь.– Ага, – подтвердил мальчишка.Анджело, кивая головой, рисовал. Наконец он закончил.– Это на него ни капельки не похоже, – сказал Фрэнки, когда Анджело показал рисунок.– Ничего, – спокойно произнес Анджело. – Скажи, что здесь не так.– Просто этот человек совсем не такой, вот и все.– Ну хорошо, а что все-таки неправильно?– Не знаю, – пожал плечами мальчишка.– Начать с того, что он тут слишком молод, – вмешался Хейз. – Наш парень постарше. Что-нибудь под сорок, а то и больше.– Хорошо. Давайте начнем с верхней части рисунка и постепенно пойдем вниз. Что тут неправильно?– У него тут слишком много волос, – подсказал Фрэнки.– Верно, – согласился Хейз. – А может быть, слишком большая голова.Анджело принялся стирать.– Так лучше?– Да, но он немного лысоватый, – сказал мальчишка. – Вот здесь, на лбу.Анджело потер резинкой, и со лба в черную шапку волос врезались два острых крыла.– Ещё что?– Брови у него были погуще, – сказал Хейз.– Что еще?– А может, расстояние между носом и ртом длиннее. Одно из двух, – размышлял Хейз. – Во всяком случае, пока получается не то.– Отлично, отлично, – бормотал Анджело. – Едем дальше.– Глаза у него более сонные.– Больше скошены?– Нет. Веки тяжелее.Они смотрели, как работает Анджело. Положив на грязный от многократного стирания рисунок кальку, он быстро-быстро двигал карандашом, время от времени покачивая головой и перегоняя язык из одного угла рта в другой. Наконец, он взглянул на них.– Так лучше? – спросил он, показывая им второй рисунок.– Все равно, ни капли не похоже, – сказал Фрэнки.– Что неправильного? – спросил Анджело.– Он все равно слишком молод, – произнес Хейз.– И похож на дьявола. В волосах вот здесь уж слишком острые углы, – добавил Фрэнки.– Ты хочешь сказать, залысины?– Ага. Как будто у него рога. А на самом деле этого нет.– Продолжай.– Нос сейчас, пожалуй, подходящей длины, – заметил Хейз, – но форма все-таки не та. У него больше... как называется эта штука в середине, между ноздрями?– Кончик носа, что ли? Длиннее?– Да.– А глаза как? – спросил Анджело. – Лучше?– Глаза вроде в порядке, – сказал Фрэнки. – Глаза трогать не надо. Правда же, не надо?– Правда, – согласился Хейз. – А вот рот не годится.– Что неправильно?– Очень маленький. Рот у него широкий.– И тонкий, – добавил мальчишка. – Губы тонкие.– А раздвоенный подбородок в порядке? – спросил Анджело.– Ага, подбородок что надо. А вот волосы... – Анджело начал скруглять карандашом линию волос. – Так лучше, ага, так лучше.– На лбу выступ, да? – спросил Анджело. – Вот так?– Не такой заметный, – поправил Хейз, – у него короткие волосы с залысинами у висков, но выступ не такой заметный. А-а, вот сейчас лучше, сейчас лучше.– А рот длиннее и тоньше, да? – спросил Анджело, и карандаш его снова бешено заметался. Взяв новую кальку, он начал переносить на нее плод совместных усилий. Его вспотевший кулак то и дело прилипал к тонкой кальке.Все стали рассматривать третий вариант. Потом был четвертый набросок, пятый, десятый, двенадцатый, а Анджело все продолжал работать за освещенным солнцем столом. Хейз и мальчик беспрестанно его поправляли, в зависимости от того, какую форму принимало на бумаге их словесное описание. Анджело обладал хорошей техникой и без труда переводил каждую их устную поправку на язык карандашного рисунка. Расплывчатость указаний, казалось, его совершенно не смущала. Он терпеливо слушал. И терпеливо исправлял.– Сейчас стало совсем плохо, – сказал мальчишка. – Ни капли на него не похоже. Сначала было даже лучше.– Нужно изменить нос. У него была горбинка, – вспомнил Хейз. – Прямо посередине. Будто после перелома.– Увеличить расстояние между носом и ртом.– Брови покосматее. И потяжелее.– Круги под глазами.– Складки около носа.– Старше. Сделайте его старше.– Рот нужно чуть-чуть изогнуть.– Нет, ровнее.– Вот так лучше, лучше.Анджело работал. Лоб его стал совсем мокрый. Они попробовали было включить вентилятор, но бумажки Анджело тут же полетели на пол. Полицейские со всего участка заглядывали в комнату и осторожно подходили посмотреть, как работает Анджело. Они стояли сзади и смотрели ему через плечо.– Очень здорово, – сказал один из них, хотя в глаза не видел подозреваемого.Весь пол был забросан смятой калькой. И все же Хейз и Фрэнки выискивали новые подробности, а Анджело добросовестно старался воспроизвести эти подробности на бумаге. И вдруг, когда счет сделанным рисункам был уже потерян, Хейз воскликнул:– Стоп! Вот он!– Точно! – воскликнул мальчишка. – Это он!– Ничего не меняйте, – велел Хейз. – Вы попали в самую точку. Это он.Мальчишка расплылся в широчайшей от уха до уха улыбке и пожал Хейзу руку.Анджело с облегчением вздохнул и начал укладывать свой чемоданчик.– Точный портретик получился, – похвалил мальчишка.– Это моя подпись, – ответил Анджело. – Точный. Про Анджело можешь забыть. Мое настоящее имя – Точный, с большой Т. – Он ухмыльнулся. Слава богу, все кончилось – было написано на его лице.– Когда мы получим копии? – спросил Хейз.– А когда вам надо?Хейз посмотрел на часы.– Сейчас четверть четвертого, – сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42