Но ведь Пит считает, что этот тип связан с Самалсоном?– Он сам в это мало верит. Боб. Так, страхуется на всякий случай. Все-таки версия Самалсона – слегка сомнительная.– Ты что, думаешь, убийца побежит к парню, которого допрашивали копы? Да это ни в какие ворота не лезет!– Сегодня жаркий день. Боб. Может, у Пита не все колесики крутятся.– Конечно, только куда... О-ох, появился этот ублюдок. Позвоню позже. Слушай, сделай мне одолжение.– Какое?– Расколи этот орех до восьми. Я ужас как хочу попасть на бейсбол.– Постараемся.– Он пошел. Пока, Стив. – О'Брайен повесил трубку.– О'Брайен, – сказал Карелла, – выступает насчет слежки за Самалсоном. Говорит, это смешно. Вообще-то я с ним согласен. Не пахнет этот Самалсон.– Чем не пахнет? – удивился Мейер.– Тебе этот запах знаком. Он исходит от любого городского ворюги. А от Самалсона нет. Я готов съесть его дурацкий бинокль, если он замешан в этом деле.Снова зазвонил телефон.– Это, наверное, Самалсон, – пошутил Хейз. – Звонит пожаловаться, что за ним следит О'Брайен.Улыбнувшись, Карелла поднял трубку.– Восемьдесят седьмой участок, детектив Карелла. Да, да, конечно. – Он закрыл трубку рукой. – Это из отдела регистрации оружия. Записывать?– Давай.– Валяйте, – произнес Карелла в трубку. Он секунду слушал, потом повернулся к Хейзу. – На территории участка сорок семь люгеров. Они все тебе нужны?– Мне одна мысль пришла в голову, – пробормотал Хейз.– Какая еще мысль?– На обороте заявления на разрешение ты ставишь свои отпечатки. Если...– Ничего не надо, – сказал Карелла в трубку. – Отменяется. Большое спасибо. – Он нажал на рычаг. – Если у нашего мальчика, – докончил он за Хейза, – было бы разрешение, его отпечатки имелись бы в картотеке. Следовательно, разрешения у нашего мальчика нет.Хейз кивнул.– У тебя когда-нибудь был такой день, Стив?– Какой такой?– Когда чувствуешь себя полным идиотом, – сказал Хейз уныло.– Ведь и я слышал, что ты к ним звонишь, – попытался утешить его Карелла. – И тоже не допер.Хейз вздохнул и уставился в окно. Вернулся Уиллис с кофе.– Будьте любезны, сэр, – согнулся он перед Мейером. – Надеюсь, вы всем довольны, сэр?– Я дам вам хорошие чаевые, – сказал Мейер и, поставив перед собой чашку, откашлялся.– А я дам вам хороший совет, – сказал Уиллис.– Какой?– Никогда не становитесь полицейским. Работы много, платят мало, и приходится постоянно раболепствовать перед коллегами.– Кажется, я простудился, – сказал Мейер. Из заднего кармана он вытащил пачку таблеток от кашля. – Летом у меня так всегда. Летом простудиться – хуже некуда, а у меня без простуды ни одно лето не проходит. – Он положил таблетку на язык. – Кого-нибудь угостить?Никто не ответил. Мейер положил пачку обратно в карман. Запил таблетку кофе.– Тишина, – сказал Уиллис.– Угу.– Думаешь, это какая-нибудь конкретная леди? – спросил Хейз.– Не знаю, – ответил Карелла. – Но думаю, что да.– Когда он вселился в комнату, – сказал Хейз, – он зарегистрировался как Джон Смит. Одежды там нет. Продуктов тоже.– Джон Смит, – сказал Мейер. – Шерше ля фам. Шерше ветра в поле.– Мы уже шершекаем эту ля фам целый день, – отозвался Хейз. – Я устал.– Выше нос, братишка, – подбодрил его Карелла. Он посмотрел на настенные часы. – Уже семнадцать пятнадцать. Скоро все кончится.Тут-то все и началось. Глава 12 Все началось с толстой женщины в халате, появившейся возле потрескавшейся перегородки. Ее приход был первым звеном в цепи событий, не имевших ни малейшего отношения к делу. Это было ужасно некстати – нарушился гладкий ход расследования. Будь на то их воля, полицейские из восемьдесят седьмого участка ни за что не стали бы реагировать на эти события. В конце концов, они изо всех сил старались предотвратить убийство. Увы, парни из восемьдесят седьмого участка были всего лишь обычными работягами, принужденными выполнять свои обязанности. Это только в детских кубиках все быстро встает на свои места, события же, происшедшие в следующие пятьдесят минут, были как бы сами по себе. Они никак не вязались с логикой этого дня. Они ни на йоту не приблизили полицейских к Леди или ее потенциальному убийце. Новые события продолжались с 17.15 до 18.05. День успел перейти в вечер.События эти съели почти целый час драгоценного времени – ни больше ни меньше.К потрескавшейся перегородке, тяжело дыша, подлетела женщина. За руку она держала десятилетнего светловолосого мальчишку в джинсах и футболке в красную полоску. Это был Фрэнки Аннучи. Женщина с трудом сдерживала ярость – казалось, ее вот-вот разорвет по швам. Лицо горело, в глазах сверкали черные угли, а губы были стиснуты в тонкую линию, которая не давала потоку гнева выплеснуться наружу. Она бросилась к перегородке с такой скоростью, словно хотела опрокинуть ее одним ударом, затем резко остановилась. Пар, накапливавшийся внутри, прорвал, наконец, тонкую плотину губ. Рот открылся, и оттуда с грохотом посыпались слова.– Где здесь лейтенант?Мейер чуть не пролил на брюки кофе, круто повернувшись на стуле. Уиллис, Карелла и Хейз уставились на женщину так, будто она была олицетворением преступного мира.– Лейтенант! – закричала она. – Лейтенант! Где он?Карелла поднялся и подошел к перегородке. Сразу узнав мальчика, он сказал:– Привет, Фрэнки. Что вам угодно, мэм? Что-нибудь...– Не смейте говорить ему «привет»! – закричала женщина. – Не смейте даже смотреть на него! Кто вы такой?– Детектив Карелла.– Так вот, детектив Карелла, я хочу видеть... – Она остановилась. – Tu sei'taliano? Ты итальянец? (итал.).

– Si, – ответил Карелла.– Bene. Dov'e il tenente? Voglio parlare con... Хорошо. Где лейтенант? Я хочу говорить с.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42