– Этот парень грозится убить женщину в восемь вечера.Анджело кивнул, полицейский в нем сразу вытеснил художника.– Пошлите кого-нибудь со мной, – сказал он. – Я прокатаю копии, как только вернусь к себе. * * * В 16.05 Карелла и Хейз вместе вышли из участка, вооруженные копией рисунка, на которой еще не просохла краска. Карелла направился к бару «Паб» на Тринадцатой Северной, куда в прошлое воскресенье Самалсон водил свою подружку. Карелла собирался просто показать рисунок бармену в надежде, что тот опознает подозреваемого.Хейз, выйдя из участка, сразу свернул за угол на Седьмую улицу, где, по словам Фрэнки Аннучи, человек передал ему письмо. Хейз решил начать с Седьмой и продвигаться на восток, к центру города, вплоть до Тридцать третьей, если потребуется. После этого он вернется и прочешет район в северном и южном направлениях. Если подозреваемый живет где-то поблизости, Хейз сделает все, чтобы задержать его. На случай, если никому из занятых поиском захватить подозреваемого не удастся, копия рисунка была послана в Бюро учета правонарушителей – вдруг что-нибудь похожее найдется у них в фотокартотеке.В 16.10 из участка вышли Мейер и Уиллис, каждый с копией рисунка. В их задачу входило двигаться на запад, начиная с Шестой улицы, и, добравшись до Первой, продолжать розыски до места, где жила Леди Эстор.В 16.15 в участок вызвали машину. В машину загрузили копии рисунка и развезли их всем патрульным – пешим и моторизованным. Несколько копий выделили соседям, в 88-й и 89-й участки. Вся прилегающая к участку зона, от Гровер-авеню до Гровер-парка, была наводнена детективами из 88-го и 89-го участков (парк находился на их территории) на случай, если подозреваемый вернется за потерянным биноклем. Это был большой город, и это был большой перенаселенный район – к счастью, все-таки меньше города.Хейз останавливался у каждой лавки, у каждого дома, расспрашивал владельцев магазинов и управляющих, беседовал с уличными мальчишками – самыми зоркими наблюдателями, – но все впустую. Так он дошел до Двенадцатой улицы.Полуденные часы давно прошли, но прохладней не стало. Хейз изнывал от жары и уже начинал испытывать разочарование, предчувствуя полную неудачу. Каким, черт возьми, образом им удастся задержать этого малого? Каким, черт возьми, образом им вообще удастся его найти? Несмотря на охватившее его отчаяние, он продолжал идти по улице и показывать портрет. Нет, они не знают этого человека. Нет, никогда не видели. Он что, живет в этом районе?У пятого дома от утла он показал рисунок домовладелице в цветастом хлопчатобумажном халате.– Нет, – не задумываясь сказала она, – я его никогда... – Затем вдруг остановилась и взяла картинку из рук Хейза. – Да, это он, – произнесла она. – Сегодня утром он выглядел именно так. Я видела, когда он выходил. Он выглядел именно так.– Имя? – спросил Хейз. В ожидании ответа он вдруг ощутил внезапный прилив энергии.– Смит, – ответила она. – Джон Смит. Чудной такой. У него была эта...– Какая комната? – перебил Хейз.– Двадцать вторая, на третьем этаже. Он ее занял недели две назад. У него была такая...Но Хейз, вытащив пистолет, уже шагнул к двери дома. Он не знал, что его беседа с домовладелицей была замечена из окна третьего этажа. Не знал, что рыжие волосы сразу выдали его наблюдателю. Но, ступив на площадку третьего этажа, он узнал все сразу.В маленьком узком коридоре раздался грохот. Хейз кинулся на пол так стремительно, что нога его соскользнула с верхней ступеньки и он чуть не полетел вниз. Он ничего не видел впереди, но выстрелил в полумрак коридора – пусть этот Смит знает, что он вооружен.– Выметайся, отсюда, коп! – крикнул голос.– Лучше брось свою пушку, – предупредил Хейз. – Там внизу еще четверо. Тебе не уйти.– Врешь! – крикнул человек. – Я видел, как ты входил. Ты был один. Я видел тебя из окна.В проходе снова громыхнул выстрел. Хейз сполз вниз, спрятав голову за верхней ступенькой. Пуля отодрала штукатурку от стены, и без того достаточно обшарпанной. Хейз напряг глаза, стараясь всмотреться в темноту. До чего у него невыгодная позиция! Он у Смита как на ладони, а сам ничего не видит! Неудобно скорчившись на ступеньках, Хейз не мог даже пошевелиться. Но, видно, и Смит не может пошевелиться. Пошевелится – и сразу себя выдаст. Хейз ждал.Из коридора не доносилось ни звука.– Смит?.. – позвал он.Ответом ему была страшная пальба. Пули просвистели вдоль коридора и окончательно раскромсали штукатурку. На голову Хейза обрушился град известки. Он вжался в ступеньки, проклиная узкие коридоры. Снизу с улицы начали доноситься истошные вопли, которые тут же заглушили повторяемые на все лады выкрики: «Полиция! Полиция!».– Ты слышишь, Смит? – крикнул Хейз. – Они зовут полицию. Через три минуты сюда сбежится весь участок. Брось свою пушку!Смит снова выстрелил. На этот раз пуля прошла низом. Она вышибла кусок паркета из площадки рядом с верхней ступенькой. Хейз подался назад и сразу же пригнулся. В другом конце коридора раздался щелчок: Смит перезаряжал пистолет. Хейз хотел уже вскочить и рвануться вдоль коридора, но, услышав, как обойма с клацаньем встала на место, быстро нырнул за верхнюю ступеньку.В коридоре снова воцарилась полная тишина.– Смит?Ответа не было.– Смит?С улицы донесся пронзительный вой полицейской сирены.– Ты слышишь, Смит? Они уже здесь. Сейчас они...Подряд громыхнули три выстрела. Хейз пригнулся и тут же услышал топот шагов. Подняв голову, он увидел мелькнувшую впереди штанину – Смит побежал вверх по лестнице. Хейз одним прыжком пересек коридор и, направив пистолет в сторону удалявшейся фигуры, нажал на спуск.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42