Где-то поблизости начался кошачий концерт.
Международный флот Комиссии даром времени не терял. Получив доставленное «Зеноном» сообщение, что субмарина Немо регулярно пополняет запасы в столице японского протектората, комиссары приступили к планомерному прочесыванию прибрежных вод, минированию подходов, пригодных для большой субмарины. Все эти работы, осуществляемые российскими и японскими кораблями, проводились по ночам в обстановке полной секретности.
Когда строительство ловушки для Немо завершилось, назначенный председателем Комиссии гроссмейстер Жуков приказал перейти в режим полной блокады порта Сан-Франциско с моря и воздуха. Только японские военные корабли и дирижабли имели возможность посещать и покидать город, причем для морских судов устанавливалась сложная пропускная система через пояса минных полей.
Исключение из правила о блокаде сделали только одно – «Зенон». Этот небольшой курьерский дирижаблик стоял на площадке гражданского аэродрома и терпеливо дожидался разведчиков с новыми сведениями о субмарине. Но время шло, а герои так и не выходили на связь.
Когда на флагманский дирижабль российской части Комиссии пришло семафорное сообщение о многочисленных перестрелках в городе, командир «Дежнева», Ростислав Чесноков, предложил высадить в городе десантные отряды и навести порядок. Японские комиссары, разумеется, отказались, сославшись на какие-то пункты древнего договора, предусматривающего опеку Японской империи над остатками Соединенных Штатов.
Поздним вечером того же дня группа вооруженных людей попыталась захватить охраняемый японскими военными маяк, на котором некогда располагалась радиостанция. Нападавшие забросали домик смотрителя зажигательными гранатами, но пожар удалось потушить.
Получивший известия об этом нападении гроссмейстер Жуков заявил, что Немо находится где-то недалеко, и усилил ночные дозоры опытными психотехниками. Пиратская субмарина не появлялась. Напряжение росло.
Противник Дмитрию достался умелый, но не слишком храбрый. Старейшина Кристофер в ближний бой не лез, предпочитал засылать по широкой дуге множество Воздушных Ловушек, а затем пытался с их помощью сковать действия Ледянникова и провести быструю атаку. Российский комиссар попался на эту уловку только однажды – что-то толкнуло его под лопатку, а в следующий момент на правом предплечье образовалась длинная, не слишком глубокая царапина. Первая кровь в этом поединке была пролита. Николай, каким-то чудом разобравшийся со старейшиной Биллом, отчаянно защищался от атак комментирующего бой блэкджека.
«Надо помочь Кольке», – подумал Дмитрий, уничтожая одну Воздушную Ловушку за другой. Зоны с различным атмосферным давлением вокруг него лишались защитных оболочек, стремились восстановить утраченное равновесие с окружающей средой, и это стремление порождало сильный беспорядочный вихрь, время от времени поднимавший пыль с мостовой и бросавший ее в глаза сражающимся.
Кристофер пытался повторить удавшуюся атаку, но Ледянников перехватил контроль над одной из Воздушных Ловушек и разрядил ее на половине пути.
Пока старейшина придумывал следующую комбинацию приемов, комиссар провел двойной хачатурян, он же Танец с Саблями. Конечно, этот прием предназначался для чуть изогнутых клинков, наподобие тех же катан, но и прямой меч российского психотехника тоже подошел – Кристоферу пришлось отступить, едва не оступившись при этом о голову покойного Билла.
А вот Николай упал по-настоящему – Воздушные Ловушки его противника поймали его на уклонении от атаки, вовремя нанеся удары по внутренней стороне коленей. Старейшина Кристофер, уловив волну торжествующего Намерения от своего коллеги, приободрился.
«Против двоих мне ни минуты не продержаться», – промелькнуло в голове Ледянникова в тот момент, когда он подпрыгнул вверх в нетрадиционной версии удара под названием Три плюс Два. Наверное, старейшина Кристофер не ожидал от русского такой наглости, а может быть, попросту поймался на непроизвольно сгенерированный фантом ложного Намерения. Да и досталось Кристоферу не сильно – носком вытянутой ноги по подбородку и Воздушной Ловушкой в солнечное сплетение.
Николай с трудом отразил разящий удар блэкджека, не смог увернуться от еще одного тычка сжатым воздухом и оказался спиной к столбу в полулежачем состоянии.
– Прощайся с жизнью, крошка Никки-Маус! – хохотнул Конан во всю мощь своего усиленного голоса.
Тяга к драматургии сослужила гроссмейстеру блэкджеков плохую службу: система Воздушных Ловушек, усиливавших голос старейшины, на какое-то время скрыла от него Намерения Дмитрия. Меч с клеймом гатчинского отделения Департамента Психотехники рассек тонкую энергетическую нить, при помощи которой Конан удерживал в рабочем состоянии усилитель голоса. Воздушные Ловушки распались, и образовавшаяся зона неравномерного давления отвлекла внимание Конана еще раз.
Меч Ледянникова продолжил свое движение. Следом за ним, в кильватерной струе возмущенного воздуха, летела еще одна Воздушная Ловушка, самая сильная из тех, которые Дмитрий строил в этом бою. В центре Ловушки на старейшину Конана неслись четыре крупные песчинки.
Конан развернулся на каблуке, отбил в сторону клинок Дмитрия, играючи разрушил его Ловушку.
И все же удар достиг цели – незамеченные песчинки продолжили путь по прежней траектории и попали старейшине Конану в глаза.
Приземляясь в низкую стойку, Дмитрий понял, что совершенно не защищен от разящего удара со стороны Кристофера, повернулся к своему противнику и успел увидеть, как тот падает на мостовую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136