– Откуда узнал? – удивилась Ксения.
Она жила в этом доме меньше недели, но порядки в школе уже успела изучить. Архипов обо всех новостях из внешнего мира сообщал сразу после завтрака, пока все сидели за общим столом.
– В обеденном зале нашел сургучную крошку, – признался Пашка. – Под стулом сэнсэя. Следовательно, ранним утром, пока мы спали, почтальон доставил ему официальное письмо. Сэнсэй вскрыл его тут же, не заходя в кабинет. Следовательно, отправитель ему известен и новости обещали быть хорошими. После плохих новостей Поликарп Матвеевич обычно приходит сюда и отводит душу вон на той макиваре. Я внимательно осмотрел ее и никаких свежих следов не нашел. Памятуя о том, что давеча сэнсэй упоминал о Департаменте психотехники и необходимости официально оформить тебя в школе, можно сделать соответствующие выводы. Дедукция!
Уличная дверь тихо скрипнула, впустив внутрь порцию холодного зимнего воздуха и одетого в легкий тренировочный костюм Бориса. Сохранять тепло ученику помогала сложная система Воздушных Ловушек – личное изобретение и гордость. У психотехнической шубы имелся один недостаток – Воздушные Ловушки повреждались, когда какой-нибудь обладатель меча или вольта проходил мимо. Задетые металлическими предметами элементы невидимой шубы девольтировались, растворялись в пространстве легкими воздушными потоками, а теряющая энергетическую сбалансированность шуба распадалась на составляющие, порождая самый настоящий вихрь. Предыдущим вечером поврежденная шуба разметала только что сложенную Афанасием поленницу, два дня назад только сэнсэй, мгновенно нейтрализовавший воздушные потоки, предотвратил вылет стекол из окон мансарды.
– Прежде чем входить, сними верхнюю одежду, – бросил Борису подтягивающийся Пашка.
Младшие ученики в нерешительности замерли. Возможностей справиться с Ловушками такой мощности у них пока не имелось.
– А я и входить не буду, – ответил ему Борис. – Сэнсэй поручил мне передать сообщение для Ксении. Профессор Воронин приехал, через полчаса Поликарп Матвеевич ждет тебя в своем кабинете.
«Чудесный и удивительный день, – подумала Ксения. – Волшебный и настоящий».
Дверь за Борисом плавно закрылась. Отсутствие скрипа показалось девушке подозрительным, и она прислушалась к происходящему на улице. Впрочем, особо прислушиваться не пришлось. Завывания внезапно возникшего ветра и тягостные стоны могли означать только одно – великолепная шуба вновь распалась на составляющие.
От соприкосновения клинков родились и моментально угасли крохотные яркие искорки. Отбитый Дмитрием сюрикен изменил направление полета, царапнул по манжете и улетел в коридор. Два сюрикена столкнулись в воздухе, последний разорвал черный костюм незнакомца и отскочил от ребра. Сознание Дмитрия зафиксировало это, просчитало шансы на победу и огорчилось, узнав, что их мало. Незнакомец был профессионалом – мастером, если не гроссмейстером. Исходящее от него Намерение представало перед Дмитрием дождем мелких осколков. Время от времени в этом дожде всплывали четкие образы, но Дмитрий уже догадался, что это обманные фантомы, и не обращал на них внимания.
Второй удар удалось отразить чудом. Противник попытался силой пробить защиту. Третий удар! Четвертый! С каждым отраженным ударом Дмитрия отбрасывало назад – сначала в коридор, затем к лестнице, ведущей наверх, к каютам первого класса.
Темп атак полностью исключал использование психотехнических приемов. Времени хватало только на то, чтобы понять: до лестницы осталось восемь шагов. Пять. Три…
На лестнице Дмитрия ждала смерть. Он уже знал, как именно встретит смерть, – этот образ в Намерениях незнакомца не дробился на куски, лишь, по мере того как тот изучал возможности Дмитрия, становился ярче и четче.
«Глупая и нелепая смерть», – думалось Дмитрию. Мысли приходили и уходили, совершенно неподконтрольно, легко и свободно. Сознание странным образом расщепилось: пока одна часть отчаянно боролась за жизнь, другая впала в созерцательное состояние, практически смирилась с неизбежностью и теперь наслаждалась неожиданной свободой.
Шаг назад. Предпоследний шаг. Человек в черном слегка снизил скорость атак – то ли нанесенная сюрикеном рана доставляла ему беспокойство, то ли просто решил, что противник не стоит таких усилий. Лишние секунды жизни… лишние? Ничуть! Дмитрий заставил тело забыть об усталости, о нехватке воздуха, одежде, которая не была приспособлена для фехтования. Шансом следовало воспользоваться, контратаковать, искать слабые места, верить в чудо или помощь со стороны. Есть же на «Ломоносове» еще «психи», дежурная смена, служба газового контроля, наконец…
Серия выпадов, совершенно безумная, не предусматривающая никакой защиты в конце последнего приема, заставила незнакомца отступить на шаг. Спокойно отступить, расчетливо. Незнакомец знал, чем завершается эта серия, и теперь терпеливо ждал момента, когда можно будет отрубить голову своему сопернику.
Сюрикен прилетел неожиданно. Тонкая металлическая пластина в виде шестилучевой звезды возникла в пространстве боя, когда задыхающийся Дмитрий бездарно смазывал последний выпад в серии. Вылетев из-за правого плеча человека в черном, сюрикен беспрепятственно преодолел расстояние между сражающимися.
Субъективное время Дмитрия растянуло отрезок в половину объективной секунды до целой минуты, не меньше. Незнакомец, уже замахнувшийся для завершающего удара, покачнулся и замер в нелепой позе. Он тоже наблюдал за полетом сюрикена – удивленно, с какой-то неясной обидой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136