Поправившийся до приемлемой степени Николай все это время сидел тише некуда, умело маскировал шум дыхания, а о перелистывании страниц даже и не думал.
– Мы спасены! – ворвался в каюту «психов» капитан Островский.
Дмитрий стремительно прервал медитацию – самосозерцание не позволило ему предсказать появление военного разведчика до того, как тот приблизился к двери, а Николай вместо того, чтобы по рекомендации мастера-наставника проявлять бдительность, увлекся главой о разработках братьев Райт, сумевших сложить свои психотехнические таланты и полученные при их помощи Воздушные Ловушки в первый психотехнический аэродвигатель, усовершенствованная версия которого так или иначе применялась на каждом дирижабле до сих пор.
– Жуков вместе с Эрнестом Измаиловичем добились того, что нас направляют в Сан-Франциско! Данные достоверные и ничуть не секретные. Мне об этом сообщил Спешинский.
Дмитрий с интересом посмотрел на коллегу. Алексей не обладал психотехническими способностями, не пил настоев на специальных травах, искажающих постоянно изливающееся из любого живого существа Намерение, но догадаться о том, что в следующую секунду сделает этот опоздавший родиться гусаром человек, раз за разом не получалось. Николай, который, по своим собственным словам, сумел считать информацию из головы Островского, утверждал, что сделал это под влиянием совершенно несвойственной ему силы – словно бы пришедшей из ниоткуда, а Спешинский незадолго перед отлетом на Цусиму что-то пробурчал про врожденный иммунитет к психотехническому воздействию.
– Сан-Франциско? – переспросил Николай, откладывая в сторону книгу. – Это из-за нашего московского гостя или по какой-то другой причине?
Дмитрий вспомнил наемного убийцу и почувствовал себя неуютно. Московский следователь убедительно доказал американское происхождение человека в черном, а Платон Эдуардович был убежден в том, что наниматель и таинственный капитан Немо – одно лицо. Из чего следовали неутешительные выводы о развитой шпионской сети, свободно действующей на территории России.
– Вообще-то именно оттуда уместнее всего начать поиски человека, который был снят во время затопления «Кама Икады». Ты своим стилевидением ничего в нем не углядел?
– Не углядел и не углядит, – ответил за своего напарника Дмитрий. – Для успешной работы необходим непосредственный визуальный или даже тактильный контакт. Так что оставь свои прожекты. Если бы подобным образом можно было расшифровать поведение любого человека, мы бы сейчас летели к нему домой, сжимая в кулаке листочки, исписанные неразборчивым почерком нашего гроссмейстера. Лучше скажи, сколько времени нам отпускают на сборы?
Островский прислушался к шуму из двигательного отсека, психотехники последовали его примеру.
– Котлы прогревают, – определил Дмитрий, вспомнив свое путешествие, завершившееся злополучной нотой протеста. – Значит, шестичасовая готовность. Только почему нам ничего не говорят?
– «Приказ получите в воздухе», – процитировал кого-то Алексей. – Обычная мера предосторожности – кто-то в Комиссии опасается вражеских шпионов. Хотя чьи тут могут быть шпионы, если все три действующих в этом регионе империи отправили сюда своих представителей? Не думаете же вы всерьез, что наш Немо и вправду управляет частной субмариной?
«Частной или нет, а проблема шпионажа действительно актуальна», – подумал Дмитрий, на всякий случай внося помехи в свое Намерение. Дыма без огня не бывает.
– Значит, пока мы будем летать в Америку, объединенный флот будет патрулировать регион, искать угольные базы и сопровождать караваны морских кораблей? – В голосе Николая слышалось разочарование. Калифорния Калифорнией – она-то никуда не денется, а вот возможности принять участие в охоте на таинственного пирата его лишали.
– А кто, кроме нас, еще справится с поисками следов Немо в японском протекторате? – вопросом на вопрос ответил Островский. – Британцев туда не пустят, как-никак они который год пытаются прибрать Калифорнию, лишние глаза там не нужны. Японцам ковыряться на своей же территории не даст комиссия, зря, что ли, ее собирали? Так что остаемся мы – благо статус нейтральной в данном конфликте державы у России стабильный. С нами в Сан-Франциско полетит кто-то от Японии – думаю, это будет Кодзо Сугимото, у него фантастические полномочия от самого императора.
– Привлекать полицию протектората, а также задействовать силы контрразведки и резервные воинские соединения. При таком раскладе он нас обставит в два счета, – покачал головой Дмитрий. – Фактически мы летим для того, чтобы исполнять роль надсмотрщиков и выискивать следы саботажа, которых наверняка не существует.
Сугимото-сан, которым пугали меня Дмитрий с Алексеем, оказался молодым и довольно симпатичным самураем. Как все самураи, он носил меч и был «психом». Отличие крылось в тубе, постоянно висевшей у него на поясе. Внутри нее скрывался документ, приказывавший Сугимото любой ценой найти следы капитана Немо в Калифорнийском протекторате или заполучить убедительные доказательства того, что их там никогда не существовало. Императорская печать на документе делала Сугимото самым важным лицом на «Зеноне», даже капитан нашего скоростного дирижабля в силу политических соображений склонялся к тому, чтобы выполнять все касающиеся миссии распоряжения японца.
Когда острова метрополии исчезли за горизонтом, Сугимото отчего-то обратил свое внимание на меня, только выбравшегося из каюты и еще не набравшего прежней формы.
– Сударь практикует стилевидение?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136