Так что масштаб затрат нам известен.
– Тогда вы должны понимать, что это фантастика, а не предположение, – продолжал бушевать капитан. – Не забудьте еще о том, что необходимо обеспечивать режим секретности с того часа, как будет создан первый чертеж, до тех пор, пока ваша гипотетическая частная субмарина не скроется в нейтральных водах.
– Наши аналитики полагают, что нижним пределом затрат на такое строительство будет сто восемьдесят миллионов рублей, – произнес Несвицкий и замолчал, любуясь произведенным эффектом.
Я тоже оказался под впечатлением. Моя нынешняя заработная плата, казавшаяся неприлично высокой, по сравнению с этой суммой выглядела… нет, совсем никак не выглядела. Где-нибудь за двадцать-тридцать тысяч лет я, пожалуй, смог бы скопить на такую подводную лодку, но не раньше. Даже если буду класть все деньги на долгосрочные счета.
– Итак, какой-то индийский раджа решил построить супероружие, продал все драгоценности, накопленные предками, ухитрился при этом не обрушить рынок, а потом? – Капитан «Авроры» с улыбкой оглядел собравшихся. – Откуда ему взять специалистов, такое количество стали, оборудование? Неоткуда! Так что забудьте про идею вольных пиратов – в этом деле видна длинная рука Британской империи. Ищите мотивы!
– Мотивы? – переспросил гроссмейстер Жуков. – Лично я не вижу мотивов нарушать все международные законы без исключения, топить корабли, не обращая внимания на цвета поднятого флага, – никаких Да, японцам достается пока что больше всех, но посмотрите на цифры – их в северной части Тихого океана не в пример больше, чем всех остальных кораблей, вместе взятых!
– Кроме того, – заметил один из дипломатов, – Британия сама – инициатор создания международной комиссии для поимки пирата. Немного нелогично организовывать механизм скоординированного сопротивления морскому пиратству и одновременно его поддерживать. Англичане тоже понесли потери, мне сообщали о двух затопленных возле Гавайев кораблях. В английском консульстве по этому поводу объявляли траур. Так что государство, спонсирующее подобные акции, следует искать чуть в стороне отсюда. А пока необходимо верить в частную подводную лодку, в неведомого капитана… ну, пусть его будут звать Немо, например, – для наглядности.
– Узнают про этого «Немо» газетчики, раздуют сенсацию, выдумают какую-нибудь романтическую историю, – вздохнул Платон Эдуардович, откидываясь в кресле.
Мы заседали уже второй час, слуги трижды разносили горячий чай, дважды устраивались перерывы, на которых возле карты региона обязательно образовывалась спорящая толпа. Лично мне казалось, что единственной реальной ниточкой, за которую можно было бы зацепиться в поисках неведомой субмарины, являлась съемка таинственного человека с «Кама Икады». Дмитрий полностью со мной соглашался. Платон Эдуардович говорил, что проще вычислить цели и возможности этого капитана Немо, а затем собрать флот трех держав и превратить подводную лодку в обломки. Поиск действительных инициаторов подобного пиратства может затянуться на годы, а ущерб растет с каждым днем. Экономический, политический, гуманистический… Про гуманистический ущерб я, признаюсь, услышал от Несвицкого впервые, но, когда вспомнил количество погибших, быстро понял, как его исчислять. Когда ежедневно сотни людей гибнут в океане, а тысячи вынуждены рисковать своей жизнью, перевозя грузы из Азии в Америку и обратно, – становится не по себе. Потому как убивает их не стихия, а чья-то злая человеческая воля.
После второго перерыва на карту нанесли флажки с отметками даты и времени, в которое там проявлялся Немо. Моряки как-то сразу притихли, углубились в подсчеты, а потом дружно заявили, что все эти катастрофы одной субмариной не объяснить. Дескать, потому как скорость у этого гипотетического Немо слишком велика, плавает он без каких-то очевидных заходов на подзаправку, а торпеды у него и не думают заканчиваться, как патроны в плохих фильмах.
Как-то само собой получилось, что на третий час заседания определился состав российской части Комиссии.
Делегировали двух представителей военного флота, двух капитанов тяжелых боевых дирижаблей, по паре «психов», дипломатов и военных разведчиков – сущий Ноев ковчег.
Платон Эдуардович от участия в составе Комиссии отказался, сославшись на занимаемое положение. Оно неизбежно обязало бы японцев и англичан вводить со своей стороны какую-нибудь важную шишку и вынудило бы всех погрязнуть в дипломатических ухищрениях, совершенно излишних. Зато советник делегировал в Комиссию своего ассистента. Точнее даже, ассистентов, поскольку мы с напарником действовали заодно. Впрочем, в официальный состав я так и не попал, из-за глупого японского обычая, публично нарушать который настоятельно отсоветовал Эрнест Измаилович, тоже попавший в Комиссию. Главой российской части назначили гроссмейстера Жукова, заместителем – капитана боевого дирижабля «Дежнев», Ростислава Дмитриевича Чеснокова. Чесноков, как мне поведал по секрету Дмитрий, два года назад во время страшного шторма ухитрился спасти какое-то японское судно с важной особой на борту, был торжественно награжден медалью с российской стороны и старинной катаной – с японской.
Всего по официальным спискам в Комиссию попали десять человек. Фактически же нас оказалось двенадцать – вместе со мной за рамками списка оказался напарник Спешинского.
В распоряжение Комиссии были выделены как воздушные, так и морские корабли. Тяжелые дирижабли «Бирон» и «Дежнев», курьерские «Зенон» и «Марафонец», крейсеры «Паллада», «Багратион» и «Святополк».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136