Я понял также, почему побледнел пилот. Семипроцентная ошибка в наших координатах после долгого синтеза увеличилась бы до невероятных размеров. Мы могли врезаться прямо в середину солнца на Надежде. Мне просто повезло, что я вовремя обнаружил ошибку.
11
Прозвучал сигнал к обеду. На капитанском столике стояло лишь три прибора. Я подозвал интенданта и, кивнув на пустые стулья, вопросительно посмотрел на него. Мистер Браунинг почтительно склонился к моему учу:
– Некоторые пассажиры, сэр, попросили предоставить им другие места. При сложившихся обстоятельствах я счел…
– Вы поступили правильно. – Обедать с командиром – большая честь. Но никак не обязанность. И так будет всегда. По крайней мере до тех пор, пока я командир. Я завел беседу с тремя оставшимися пассажирами, в том числе с миссис Донхаузер, особой весьма прямолинейной.
– Вы стали непопулярны, молодой человек. – Она смотрела на меня с нескрываемой неприязнью.
– Пожалуй, вы правы. – Я сделал вид, что это меня нисколько не трогает, и продолжал намазывать маслом булочку.
– Совет пассажиров считает, что вы слишком молоды для командира и должны уступить место кому-нибудь другому.
– Передайте им, что со временем это пройдет. – У меня и так было достаточно проблем с офицерами и экипажем. Видимо, мой ответ обидел миссис Донхаузер, и до конца обеда она не проронила больше ни слова.
Выходя из зала, я столкнулся с главным инженером и остановил его:
– Между прочим, в моей каюте есть сейф. Вы не знаете кода?
– Наверное, командир Хаг хранил код в сейфе на мостике, – ответил он спокойно. – Если нет, я пошлю слесаря рассверлить его.
– Посмотрю в сейфе на мостике. Спасибо. – Я пошел дальше, чувствуя, что он смотрит мне вслед.
На мостике я застал Вакса и Алекса. Судя по всему, они вполне контролировали ситуацию. Пилот Хейнц оставил записку, что пока не обнаружил пароль, позволявший сделать рекалькуляцию, но поищет еще во время очередной вахты.
Я пошел к Аманде. Она как раз выходила, и мы столкнулись в дверях. Я хотел поцеловать ее, но она уклонилась. Мы сели не на койку и не на пол, как это бывало прежде, а на стулья. В общем, обычной непринужденности не было. Я сказал Аманде, как мне ее не хватало.
Она оставила это без внимания и спросила:
– Что ты делаешь, Ники?
– Ты о чем?
– Зачем играть в командира? Ты же знаешь, что ты не командир.
Я попытался улыбнуться:
– Каждому надо попробовать. Следующий – Вакс. Она не ответила улыбкой на мою улыбку.
– Со мной не надо шутить. Ты просто пугаешь меня.
– Пугаю?
– Ты решил лететь на Надежду, но это колоссальный риск. Вряд ли мы попадем туда. Так считают все. И очень боятся. Не только мы, пассажиры, но и члены экипажа.
– Кто тебе об этом сказал?
– Стюарды в столовой. – Я взял это на заметку. – Ники, может случиться непоправимое. Кое-кому грозит опасность.
Я перестал улыбаться:
– Что тебе известно?
– Ничего конкретного. Ты из кожи вон лезешь, и все напрасно. Ни экипаж, ни пассажиры тебя не признают. Пассажиры просто в панике. Даже офицеры хотели от тебя избавиться.
– С чего ты взяла?
– Не скажу. Ни за что.
«Плохо дело, – подумал я. – Как жаль, что она не на моей стороне, а совсем наоборот».
– Я представляю ход твоих мыслей, – продолжила она. – По закону командиром должен стать ты, и выбора нет. Но подумай о людях на борту корабля. Оступишься – ни один офицер не поможет тебе. Уйди с их пути, Ники.
– Так думает большинство пассажиров?
– Да. И я тоже.
– Ты нужна мне, Аманда, – ответил я просто, ничуть не покривив душой, – Ты единственная, кто может меня поддержать.
Она опустилась на колени у моих ног:
– Я охотно поддержала бы тебя, Ники. Но не хочу рисковать. И подвергать риску тебя. Я погладил ее волосы:
– Я командир «Гибернии». Это вопрос решенный. Но я одинок. Не отворачивайся хоть ты от меня. Пожалуйста! Ведь мне даже не с кем поговорить. – Я решил бить на жалость и, затаив дыхание, ждал ее реакции.
Она поцеловала меня:
– Я с тобой, Ники. Я не оставлю тебя.
Мы пробыли вместе почти всю ночь. Но любовью не занимались. Только ласкали друг друга, целовались и обнимались. Рано утром я тихонько прошел к себе. Как и накануне, Рики принес мне завтрак, отдал честь и стоял вытянувшись, пока я не отпустил его.
После завтрака я отправился на мостик, проверил журнал. Вахту несли Сэнди и главный инженер. Вакс дважды являлся для личной проверки, потом ушел спать.
Глядя на темный экран моделирования, я думал о том, как хорошо изучу его за время полета на Надежду. Тут я вспомнил, что главный инженер посоветовал мне поискать в сейфе на мостике код сейфа, находившегося в моей каюте. Я действительно обнаружил его там и, усталый, опустился в кресло. Потом полушутя спросил:
– Вы играете в шахматы, Дарла? Вместо ответа на экране моделирования появилась шахматная доска. Челюсть у меня отвисла.
– Черт возьми… да… – Я взглянул на главного инженера и, заметив, как сверкнули его глаза, сказал Дарле:
– Я не могу отвлекаться на вахте, так что уберите, пожалуйста, доску.
– Вам решать, – раздраженно ответила Дарла и погасила экран.
Через некоторое время я обратился к главному инженеру:
– Хочу поделиться с вами кое-какими соображениями.
– Слушаю вас, сэр.
– Вряд ли стоит лететь всю дорогу на Надежду без офицеров. Кстати, Вакс скоро станет лейтенантом. Почему бы нам не набрать еще гардемаринов?
Сэнди, внимательно изучавший экран своего монитора, стал рукавом стирать с него пыль и весь обратился в слух. Ну и пусть, это не военная тайна.
– Набрать из кого, сэр? – поинтересовался главный инженер. Хороший вопрос.
Почти все члены экипажа недостаточно молоды, чтобы начать офицерскую карьеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141