– Да, – кивнул юноша. – Это так, а потом… – Он сосредоточенно нахмурился. – После этого я мало что помню.
– Эмфрит! Мальчик мой!
Стражи, разбудившие своего господина, помогли ему подойти к сыну.
– Атта! – воскликнул Эмфрит.
Эспер молча смотрел, как отец и сын обнялись.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил грефт.
– Слабым. Больным.
– Ты был не в себе и даже не узнавал меня…
Вскоре грефт выпрямился и посмотрел на Эспера. Глаза его увлажнились слезами.
– Я сожалею… – Он помолчал, словно собирался подниматься в гору с непосильным грузом на плечах. – Я сожалею, что так обошелся с вами, господин лесничий. Я не забуду, что вы для нас сделали. Когда вы покинете наш город, вы получите все, чем я могу вам помочь.
– Благодарю вас, – сказал Эспер. – Запаса пищи и стрел будет достаточно. Но они понадобятся мне скоро.
– Как скоро?
– В полдень, если вы не возражаете, грефт. Я должен убить вурма и спешу до него добраться.
Рука Винны сжала его пальцы.
– Ты понимаешь? – спросил он. – Я бы хотел остаться с тобой и подождать, пока ты не сможешь удержаться в седле…
– Нет, – признала она, – это займет слишком много времени.
– Вот теперь узнаю мою прекрасную даму.
Он наклонился, чтобы поцеловать Винну, и заметил, что она снова плачет.
– Мы не будем стареть вместе, Эспер? – прошептала она. – У нас никогда не будет детей, не будет сада, ничего…
– Нет, – прошептал он в ответ. – Боюсь, что нет.
– Но ты меня любишь?
Эспер слегка отодвинулся, ему хотелось солгать, но он не сумел.
– Да, сильнее, чем могу сказать, – признал он.
– Тогда постарайся, чтобы тебя убили позже, а не раньше, – ответила Винна.
Вскоре она снова заснула, но теперь ее лицо уже не выглядело так, словно она умирает. Сын грефта уже мог садиться, и Энзил выполнил свое обещание, предоставив Эсперу двух мулов, нагруженных запасом провизии и теплой горной одеждой.
Когда пробил колокол после полудня, дым погребальных костров Хаймета остался у Эспера за спиной.

ГЛАВА 2
ВЕРХОМ НА КОЗЛАХ


ЗАМЕТКИ О ВИРГЕНИЙСКОМ


МАЛОМ ГЛУПЫШЕ

Редкое для мира в целом, это странное существо обычно находят в обособленных местах гнездовья: заброшенных кабинетах, глухих закоулках садов, а также в самых дальних уголках библиотек и монастырей.
Перед лицом опасности или же просто будучи замеченными, глупыши обычно прячутся в крепостях, существующих лишь в их воображении. Они наслаждаются одиночеством. В отличие от других животных, исполняющих определенные брачные ритуалы, виргенийские малые глупыши в подобных случаях принимают ряд неуклюжих и отчаянно напряженных поз, которые, отнюдь не способствуя продолжению рода, наоборот, приближают их вымирание.
Для них характерно…

– Стивен, – сказала Пейл, – ты здесь?
– Да, – отозвался он. – Извини.
– Твои глаза остекленели, а спуск довольно крутой. Может быть, мне снова взять тебя за руку?
– О нет, спасибо. Думаю, я справлюсь.
Он сосредоточился на узкой тропинке. Некоторое время они прошли сквозь облако, что для Стивена, привыкшего жить на равнинах, послужило потрясением. Теперь они спускались в небольшую горную долину.
Вскоре они увидели сложенные из камня не слишком аккуратные прямоугольники загонов для овец. Загоны свидетельствовали об условиях местной жизни, как, впрочем, и сами овцы. Дым поднимался над единственным человеческим жилищем поблизости, крытой дерном хижиной с парой маленьких пристроек.
– Что это за запах? – спросил Стивен, сморщив нос.
– О, тебе стоит к нему привыкнуть, – посоветовала Пейл.
Пастух оказался молодым парнем с черными волосами, темными глазами и длинными худыми руками и ногами. Он смотрел на Стивена с нескрываемым подозрением, а сестру Пейл радостно обнял и поцеловал в щеку. Стивен обнаружил, что ему это совсем не нравится.
Но еще меньше ему понравилось, когда Пейл и пастух заговорили на незнакомом ему языке. Это не был искаженный алманнийский, который Стивен слышал в Демстеде, или какой-то родственный ему диалект. Стивен решил, что он может быть вилатаутанским, хотя видел лишь письменные образцы этого древнего языка, а ведь тот мог существенно измениться за тысячелетия.
Впервые столкновение с незнакомым языком вызвало у него раздражение, а не любопытство. О чем разговаривают эти двое? Почему смеются? И почему пастух смотрит на него так странно и даже, возможно, пренебрежительно?
Прошло довольно много времени, прежде чем пастух протянул Стивену руку.
– Меня зовут Перно, – представился он. – Я помогу вам и Землэ. Можете на меня положиться. А куда вы идете-то?
Стивен украдкой глянул на Пейл – Землэ? В спешке бегства они не успели обсудить цель путешествия. Он попытался сохранить невозмутимое выражение лица, но, видимо, ему это не удалось, поскольку Пейл сразу же заметила новую вспышку его подозрительности.
– Я уже знаю, что нам нужно двигаться на север, – вмешалась она. – Это известно всем. Но сейчас ты должен выбрать: северо-восток, северо-запад или что-то еще. – Она кивнула в сторону Перно. – Если ты веришь мне, то должен доверять и ему.
– Угу. В том-то и дело… – буркнул Стивен.
Сестра Пейл пожала плечами и подняла руки вверх, словно показывая, что сдается. Стивен закатил глаза.
– У меня явно нет выбора, – заключил он.
Если бы с ним были Эхан и Хенни, вместе они, может, и сумели бы найти дорогу в горах, но без них это казалось невозможным.
– Люблю уверенных в себе мужчин, – сухо заметила сестра Пейл. – Так куда же мы направимся?
– К горе, – ответил Стивен. – Я не знаю, как она называется сейчас. Две тысячи лет назад она носила имя Велнойраганас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174