— Все равно они хороши, — заметила Ли Вань, — без нагромождений и шероховатостей.— А по-моему, стихотворение, в котором есть строка «Припомнилась мне та прогулка в вечерний, предзакатный час», — самое хорошее, — настаивала Дайюй. — Эта строка своего рода фон всей картины. Прекрасны также строки: «Мне не до книг, я их отброшу — лишь суета мирская в них. Я вижу только эти ветки со всей осенней их красой». В них все сказано о хризантеме на столе. Автор мысленно возвращается к тому времени, когда хризантема еще не была сорвана. В этом заключен глубокий смысл!— А строка из твоего стихотворения «А потом, аромат своих слов не тая, я послушать луну попрошу» — выше всякой похвалы! — воскликнула Ли Вань.— Да, на сей раз Царевна Душистых трав проиграла, — заметила Таньчунь. — Такие строки, как «За оградою пусто, старый сад наш дряхлеет…» и «А мечта, как и прежде, неизменна, светла», звучат красиво, но никаких чувств не вызывают.— А у тебя строки «На волосах роса трех троп садовых, а на висках — приятный холодок» и «Когда б цветком украсили дерюгу, дерюга стала б как осенний шелк» тоже не раскрывают темы «Прикалываю к волосам хризантему», — улыбнулась Баочай.— «Скажи, — я услышала, — кто затаенно, сей мир презирая, растет?» и «Кто, как и другие цветы, раскрываясь, все медлит, все ищет и ждет?» — добавила Сянъюнь, — это вопросы, на которые можно не отвечать, так как все ясно без слов.— Но в строках «На колени ладонь опускаю» и «Не покрыв головы, я мечтаю» выражена тоска от предчувствия разлуки с хризантемой, — улыбнулась Ли Вань. — Знай об этом хризантема, она ужаснулась бы твоей назойливости!Все рассмеялись.— А я опять провалился! — с улыбкой произнес Баоюй. — Неужели мои выражения «В чьем доме всходы породило семя?», «Ищу, ищу: где он, цветок осенний?», «Ушел я бодрым шагом далеко» и «И все ж не отразило пылких чувств холодное мое стихотворенье» совершенно не относятся к слову «ищу»? Неужели слова «Вчерашней ночью совсем нежданно дождь припустил вдруг и жизнь им дал» и «Сегодня утром — еще был иней» ничего не напоминают о слове «сажаю»? Можно досадовать лишь на то, что их нельзя сравнить с такими выражениями, как «Аромат своих слов не тая, я послушать луну попрошу», «Холод чист и душист. Я читаю стихи. На колени ладонь опускаю», «На висках… холодок», «Когда б цветком украсили дерюгу…». Но ничего, — добавил он, — завтра я ничем не занят и сочиню заново все двенадцать стихотворений.— Твои стихи не так уж плохи, — поспешила его успокоить Ли Вань, — в них только мало новизны и оригинальности.Обменявшись впечатлениями, все захотели еще крабов и сели за стол.— Вот я держу в руке клешню краба и любуюсь коричными цветами, — сказал Баоюй, поднявшись с места. — Это тоже тема для стихов. И я уже сочинил одно. Кто еще хочет?Он вымыл руки, взял кисть и записал: Я взял клешню и беспредельно радСидеть в густой тени дерев коричных, Налил я уксус и теперь толкуИмбирь в порыве страсти необычной… Как внук царька — прожорлив, и к тому жВином еду я запивать желаю, Как самодур-чиновник, я к едеПристрастье постоянное питаю! Набит живот, — как будто коркой льдаПокрылся он, а я в самозабвенье, И пропитались жижею мяснойВсе пальцы — бесполезно омовенье! Чего стыдиться? В мире нет таких,Кто б к насыщению не устремлялся, И даже Су Дунпо — святой поэт И даже Су Дунпо — святой поэт… — Су Дунпо (Су с Восточного склона) — псевдоним Су Ши, великого поэта эпохи Сун (XI в.).

—Быть лакомкой великим не стеснялся! — Таких стихов можно сочинить хоть целую сотню! — засмеялась Дайюй.— Просто у тебя способностей не хватает, вот ты и выискиваешь недостатки у других, вместо того чтобы самой взять да сочинить! — с улыбкой заметил Баоюй.Дайюй ничего не ответила, запрокинула голову, тихо продекламировала сочиненное стихотворение, схватила кисть и записала: Внушительны на вид и после смертиУ краба копья и стальные латы, Горою возлежат на блюдах яства,Любой отведать их скорее рад. Под панцирем нефритовое мясо —Оно на блюдах выглядит богато, Жирок за твердой коркой красноватый —Что ни кусочек — свежесть! аромат! Пусть много мяса, — я предпочитаюКлешней восьмерку — сочных и отменных, Но кто меня уговорить сумел быВсю тысячу бокалов выпить враз? Как праздничны передо мною яства!Я ими угощусь самозабвенно. Чист ветер. В белом инее коричник.Не оторву от хризантемы глаз! Баоюй прочел и выразил свое восхищение, но Дайюй изорвала листок со стихотворением и приказала служанкам сжечь, сказав:— Мои стихи хуже твоих, пусть их бросят в огонь. А стихотворение о крабе ты сохрани, оно лучше стихов о хризантеме!— Я тоже сочинила стихотворение, — сказала Баочай. — Не знаю только, хорошо ли получилось. Запишу шутки ради. Утуны тенисты, коричник ветвист.Вино там отменное пьют. В Чанъани лишь вспомнят, что скоро Чунъян, —И слюнки заране текут… Как много дорог пред глазами! Увы,Нет стройности в них никакой! От черного желтое не отделить,И осень смешалась с весной! Последние строки вызвали восхищенные возгласы:— Прекрасно! Замечательно!— Ловко же она нас поддела! — вскричал Баоюй. — Пожалуй, и мои стихи надо сжечь!Стали читать дальше: Добавь хризантему к вину,Коль привкус у пищи дурной. А приторна — так положиИмбирь — он чуть-чуть горьковат. Пусть падают крабы в котел.Смысл этого действа какой? Над берегом в небе луна.У проса душист аромат. — Вот это настоящий гимн крабам, — заявили все дружно, дочитав до конца. — Оказывается, даже незначительной теме можно придать глубокий смысл! Только некоторые строки довольно едкие и кое-кого задевают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197