Новорожденного окружили целым штатом мам и нянь; кормила его кормилица. По некоторым отзывам, Петр был очень крепок физически с детства, «возрастен и красен и крепок телом». Очень рано его стали забавлять игрушки, и эти игрушки почти исключительно имели военный характер. По расходным дворцовым книгам мы знаем, что Петру постоянно делали в придворных мастерских и покупали на рынках луки, деревянные ружья и пистолеты, барабаны, игрушечные знамена и т.д. Этим оружием царевич и сам тешился, и вооружал «потешных ребяток», то есть своих сверстников из семей придворной знати, всегда окружавших малолетних царевичей. Если бы царь Алексей жил более, можно было бы ручаться, что Петр получил бы такое же прекрасное – по времени – образование, как его брат Феодор. Но царь Алексей умер, когда Петру не исполнилось и четырех лет. Вот почему Петр остался без правильного образования. Некоторые (И.Е. Забелин) думают, что начало обучения Петра положил еще его отец. Такое мнение основывается на том, что 1 декабря 1675 года начали кого-то учить грамоте в царской семье, как это ясно из книги Тайного приказа. Но в царской семье не начинали учить детей раньше пяти лет, а Петру тогда было только три с половиной года. С другой стороны, первый известный нам учитель Петра – Никита Моисеевич Зотов – был определен к нему уже царем Феодором. Поэтому такое мнение о раннем обучении Петра сомнительно. Достовернее, что Петр впервые сел за азбуку под руководством Зотова, пяти лет от роду. Этого Зотова назначил к Петру его крестный отец, царь Феодор, очень любивший своего брата. Зотов раньше был приказным дьяком и при назначении к Петру подвергся экзамену: читал и писал в присутствии царя и был одобрен как самим царем, так и известным Симеоном Полоцким. Курс учения в Древней Руси начинался азбукой, продолжался чтением и изучением Часослова, Псалтири, Апостольских деяний и Евангелия. Обучение письму шло позже чтения. Петр начал учиться письму, кажется, в начале 1680 года и никогда не умел писать порядочным почерком. Кроме письма и чтения, Зотов ничему не учил Петра (ошибиться здесь можно только относительно арифметики, которую Петр узнал довольно рано и неизвестно от кого). Но Зотов как пособие при обучении употреблял иллюстрации, привозимые в Москву из-за границы и известные под именем «потешных фряжских или немецких листов». Эти листы, изображая исторические и этнографические сцены, могли дать много умственной пищи ребенку. Кроме того, Зотов ознакомил Петра с событиями русской истории, показывая и поясняя ему летописи, украшенные рисунками. Что Зотов и при отсутствии широкого образования и ума вел свое дело добросовестно и тепло, доказывается неизменным расположением к нему Петра, не забывшего своего учителя.
Чем больше становился Петр, тем хуже становилась его обстановка. При отце любимый и ласкаемый, Петр при Феодоре вместе с матерью разделял ее опалу. Хотя Феодор его и любил, но борьба придворных партий отстраняла его и его мать от царя. Начиная понимать разговоры окружающих, Петр узнал от них, конечно, о семейной вражде, о гонениях на его мать и близких ей людей. Он учился не любить Милославских, видеть в них врагов и притеснителей. Десяти лет избранный царем, он в 1682 году пережил ряд тяжелых минут. Он видел бунт стрельцов; старика Матвеева, говорят, стрельцы вырвали из его рук; дядя Иван Нарышкин был им выдан на его глазах; он видел реку крови; его матери и ему самому грозила опасность ежеминутной смерти; Петр так был потрясен майскими днями 1682 года, что от испуга у него явились и остались на всю жизнь конвульсивные движения головы и лица («Sa tete branle continuellement, bien qu’il ne soit age que de vingt ans»[2], – пишет о нем видевший его современник). Чувство неприязни к Милославским, воспитанное уже раньше, перешло в ненависть, когда Петр узнал, сколько они виноваты в стрелецких движениях. С ненавистью относился он и к стрельцам, называя их семенем Ивана Михайловича (то есть Милославского), потому что с представлением о стрельцах у него соединилось воспоминание об их бунтах 1682 года.
Так неспокойно кончилось детство Петра. В нем – начало его военных забав, в нем – тяжелые, даже ужасные минуты, повлиявшие на всю жизнь Петра. В детстве Петра, наконец, нет зачатков правильного образования, его учат грамоте, прочие сведения проходят случайно, усваиваются мимоходом.
Обратимся к правлению царевны Софьи.
При ней главными деятелями партий Софьи или Милославских являются боярин князь В.В. Голицын и думный дьяк Шакловитый. Первый был начальником Посольского приказа, главным правительственным деятелем во внешних сношениях Москвы и во внутреннем управлении. Второй был начальником стрелецкого войска и главным стражем интересов Софьи, сберегателем господствовавшей партии. Шакловитый был верным слугою Софьи, а Голицын не только служил царевне, но был ею любим. Личность князя В.В. Голицына – одна из самых замечательных личностей XVII века. Иностранцы, знавшие его, говорят о нем с чрезвычайным сочувствием, как об очень образованном и гуманном человеке. Действительно, Голицын был очень образованным человеком, следовал во всех мелочах жизни западноевропейским образцам, дом его был устроен на европейский лад. По характеру своего образования он близок был к малорусскому образованному монашеству и находился до некоторой степени под влиянием польско-католическим. Гуманность Голицына обращала на себя внимание современников, ему приписывали широкие проекты освобождения крестьян от частной зависимости. Внутренняя правительственная деятельность времени Софьи отмечена мягкостью некоторых мероприятий, быть может, благодаря влиянию Голицына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150