Мертвые глаза удивленно — непонимающе смотрели куда-то вбок. Да уж…
Никогда больше тебе не целовать девушек, прекрасный мальчик Тинни. Но и пить кровь ты тоже больше не из кого не станешь…
Я присела около трупа, безмолвно разглядывая его. Вгляделась в лицо и поразилась…
Не было прекрасного мальчика Тинни… Он словно резко сморщился и как-то подурнел. Обозначились морщины, приличествующие скорее мужчине в возрасте, в лице появилось что-то крысиное. А вот пухленькие, женские щечки — как у бурундука. Я недоуменно смотрела на него. Что это? Его смерть так поменяла, или …? В общем — то, пока я была… ну, пока я болела, меня все окружающие находили просто супермоделью. Та самая легендарная привлекательность вампиров?
Задумчиво я вытянула сотовый, набрала Галкин номер и спросила:
— Слушай, у тебя брательнику-то сколько было?
— Сорок два в этом году стукнуло, — сухо ответила она.
В трубке раздавался какой-то гул, и я рассеянно поинтересовалась:
— Ты где хоть?
— Отдохнуть поехала, в самолет сажусь, — ответила она.
— Ага, счастливо, — качнула я головой и отключилась.
Потом с усмешкой посмотрела на Кайгородова. А я-то гадала — как у ничем не примечательной Галки образовался такой прекрасный братец! А оно вон оно что!
— Покойся с миром, — сказала я Кайгородову и поднялась, собираясь покинуть этот дом.
И тут меня как громом ударило.
Галка не поправила меня, когда я сказала ей о Кайгородове в прошедшем времени!!!
Представьте, как бы вы отреагировали, если бы вы вчера были у матери, пили чай с пирожками, а сегодня вам кто-то говорит — «Послушай, сколько лет было твоей маме?» Да кто угодно моментально бы переспросил с некоторой долей суеверного возмущения — «что значит — было? Моя мама жива и здорова!»
А Галка — никак не отреагировала.
Я достала сотовый, нажала на кнопку повтора и медленно сказала:
— Послушай, я нахожусь в квартире твоего братца…
Галка молча ждала продолжения.
— И я знаю, кто это сделал, — спокойно сказала я. — Я ведь ведьма, ты помнишь? У меня и мертвый заговорит.
— Ну знаешь, и знай, я при чем, — равнодушно сказала она.
— Послушай, Галь, ты со мной так не говори, — так же спокойно ответила я. — Ты меня знаешь, у меня твоих фотографий — полный альбом…
И я сделала многозначительную паузу.
— Послушай, Марья, — устало сказала она. — Оправдываться я не буду, и в ментовку я писать на себя не пойду. Да, сделала я это. Только иначе я не могла, хоть и любимый братик. Знаешь что он творил?
— Что? — автоматически спросила я.
— Подстерегал в глухих углах людей, выпивал кровь до смерти, а потом собак бездомных подзывал, чтобы они обгрызли окровавленную шею и скрыли следы от его клыков.
— Ты это откуда знаешь? — тупо спросила я.
Представить такую картину мне было сложно.
— Проследила, — невесело усмехнулась она. — Вот как проследила, так сразу и кинулись мы к тебе. Я ведь надеялась, что ты сможешь его вылечить, а он и тебя куснул. А вчера ты как сказала, что он только завтра очнется — я и поняла, что или сейчас, или потом он нас с Максом сам порешит. Сама-то кстати как?
— Сама вылечилась, — вздохнула я. — Ладно, Галка, ты и правда езжай, не сдам я тебя.
— Так это понятно, — ровно ответила она. — Ты, Машка, баба справедливая, хоть и сволочь. Пока.
И она отключилась.
Меня похвалили или обозвали, а, люди?
Я кинула последний взгляд на Тинни и шепнула:
— Покойся с миром…
После этого я стерла на компьютере свою вчерашнюю записку и ушла, оставив дверь слегка приоткрытой. Наверняка кто из соседей заинтересуется этим и Тинни найдут. Спохватившись, я быстренько наложила на дверь охранное заклятие, а то люди сейчас пошли — на стыда ни совести, махом все из квартиры вынесут, и мертвого не побоятся.
Вчера и сегодня я была в перчатках, так что следов моих милиция тут не найдет.
Потом я села в машину и тяжко задумалась.
Это что ж получается — то, люди добрые! Убийца почил, свидетель отчалил к маменьке, а Мультик, который совершенно не виноват, должен от трех до пяти провести на зоне???
А я, соответственно — воспитывать детей???
А ведь меня и правда с тремя детьми замуж-то никто не возьмет… Только что если магией заставлю — только зачем мне такой муж?
Ну, дорогая моя Юлька, хоть ты мне и глубоко симпатична, но придется топить тебя. Все равно тебе за убийство мужа сидеть — так отчего бы и не прихватить Олега? Возможно, все войдет в один срок. Ну максимум — пересидишь пару лет. Но я за это заплачу. Очень хорошо заплачу…
Поколебавшись с минуту, я набрала номер дежурного по РОВД и выяснила у него номер Коровина.
— Здравствуйте, — сладко улыбнулась я в трубку. — Александра Коровина могу услышать?
— Минуточку, — с готовностью отозвался парень на том конце трубки и завопил в сторону: — Сашок! Тебя!!!
Коровин откуда-то издалека спросил, кто мол, спрашивает, на что его коллега, прикрыв трубку от меня рукой, сказал что какая-то баба с та — аким голосом!
Я заржала.
Да уж, тут господь не поскупился. На лицо-то я — обезьяна обезьяной, и голос у меня — одно из немногих достоинств.
— Але! — послышался в трубке радостный голос Сашка.
— Привет, — все так же хихикая, ответила я. — Это Магдалина, помнишь, мы на Беляева с тобой ездили?
— Конечно помню! — с готовностью сказал Сашок, потом опять прикрыл трубку ладонью и ликующе прошептал невидимым мной коллегам: — Это Магдалина, писательница!!!
— Сашенька, — подавив неуместный смех, молвила я. — Вы знаете, меня интересует, что по делу Юли Колесниковой у вас нарыто?
— А вам зачем? — слегка настороженно спросил он.
— Так я книгу пишу новую, Сашенька, — ласково улыбнулась я в трубку, — вот для книги этой сюжетец — как раз бы подошел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81