* * * Все остальное утро я занимался проверкой кредитоспособности по телефону и затем отправился в ресторан Биньена за углом, где полакомился копченой треской. Я вышел из офиса в половине двенадцатого, чтобы опередить толпу, которая обычно собиралась в ресторане на ленч. И там я встретил Хэла Дэвиса из газеты «Ньюз».– Привет, Геллер, – весело приветствовал меня Дэвис. – Я смотрю, ты начал регулярно питаться. – Он был невысоким мужчиной с большой головой и блестящими глазами; он выглядел лет на тридцать, хотя ему уже давно перевалило за сорок. – Кто это оставил тебе наследство?– У меня есть клиент.– Это новость, – сказал Дэвис. Он снял шляпу и сел за мой стол, хотя собирался уже уходить. Плащ висел у него на руке. – Купи мне чашку кофе?– Да, – сказал я, – если ты потом купишь мне бутылку пива.– Конечно, – он махнул официанту. Ресторан Биньена был отделан темными панелями; в его деревянных кабинах закусывали преимущественно бизнесмены. – Ну что новенького от вашего приятеля Нитти?Я поморщился; даже замечательная рыба показалась мне невкусной.– Дэвис, я сто раз уже говорил тебе, черт возьми, что я с ним не связан.Дэвис ухмыльнулся:– Конечно-конечно. Все знают, то Фрэнк Нитти симпатизирует тебе. Ты не раз оказывал ему услуги.– Я бывший полицейский, – сказал я со вздохом, – и знаю некоторых ребят из Команды. Не надо делать из этого далеко идущих выводов.– С тех пор как ты в тот раз дал показания в пользу Нитти...– Оставим это, Хэл.– О'кей, о'кей! А что новенького от Барни?Он имел в виду Барни Росса, боксера, чемпиона страны в полусреднем весе, с которым мы дружили с детства, когда вместе жили в Вест Сайде. Кстати, теперь он был моим квартирным хозяином. Мы с Дэвисом обсудили процветающую боксерскую карьеру – Барни недавно нокаутировал в Филадельфии Лу Харпера, и уже через полчаса мы с ним пировали в Шэмроке, баре недалеко от Дилл Пикля. Барни когда-то владел этим баром, и до сих пор на его грязных стенах висели фотографии, изображающие боксеров на ринге и другие фрагменты из мира спорта.Дэвис, должно быть, что-то пронюхал, потому что купил мне целых четыре бутылки пива. И на четвертой в глубине моей души что-то щелкнуло – а может, лязгнуло, – и я решил рассказать ему о своем новом клиенте. Мысль о рекламе и о том, какую пользу она может принести моему бизнесу, внезапно показалась столь же аппетитной, как и сваренное вкрутую яйцо которое я жевал.– Губернатор Хоффман, значит, – сказал Дэвис и глаза его сверкнули. – Надеюсь, ты не думаешь, что этот фриц Хауптман действительно невиновен?– Следи за своей речью, – сказал я, – у меня в роду были немцы.– Для полуирландца-полуеврея ты сегодня ужасно щепетилен.– Возможно, этот фриц и виновен, – согласился я, – но я не буду торопиться с выводами. И кроме того, только очень наивные люди могут думать, что этот шут в одиночку совершил это похищение и провернул аферу с выкупом.Дэвис внимательно меня выслушал, и затем его лицо сморщилось от удовольствия.– Знаешь, что я слышал?– Нет. Просвети меня.– Ты знаешь, что одной из самых значительных улик против Хауптмана стал номер телефона этого старого болвана, написанный на стене внутри его чулана?Номер телефона Джефси действительно был найден в квартире Хауптмана.– Да, – сказал я. – Ну и что?– А то, что я слышал, будто его написал там репортер газеты «Нью-Йорк Дейли Ньюз», Тим О'Нейл.– Как это написал?Дэвис ухмыльнулся и пожал плечами.– После того как Хауптмана взяли, копы конфисковали его квартиру и предоставили прессе свободный и легкий доступ в нее. День был скучным, бедным на новости, и вот О'Нейл пишет номер старого Джефси на внутренней поверхности чулана, вызывает дежурного инспектора и говорит: смотри, что я нашел. Бац! В тот же вечер эта новость попадает на первую полосу «Дэйли Ньюз». Ну как, нравится?– Ты бы поступил так, чтобы сделать статью?– Но если этот ублюдок действительно виновен, то какая теперь разница?– Может быть, никакой, – сказал я. – Просто это показывает, что с самого первого дня всем чертовски захотелось посадить этого парня на электрический стул, и никого, кажется, не интересуют его сообщники.– А все потому, что эта история требует завершения, Геллер, – сухо проговорил Дэвис. – Америка пресытилась ей. Даже Линди дал стрекача.В конце прошлого года Чарльз и Энн Линдберг увезли своего маленького сына Джона, которому пресса не давала покоя, в Великобританию, став добровольными изгнанниками.– Копы Нью-Джерси и обвинители, – сказал Дэвис, – скорее позволят Хауптману сесть на электрический стул и унести с собой имена сообщников, чем дадут ему избежать наказания, которого он вполне заслуживает. И многие люди в этой стране согласятся с ними.Маленький репортер ушел, кивнув мне на прощание и подмигнув маленьким глазом, и я знал, что он отправился писать обо мне эффектную статью для вечернего выпуска. В конце концов я не был пьян. Но, может быть, был немного нетрезв, и когда одолел три лестничных марша на пути к своему офису, я начал сомневаться в том, что шаг, который общество может расценить как попытку очистить Хауптмана от подозрений, способен принести хоть какую-то пользу моему отнюдь не процветающему одиночному бизнесу.Я назначил на субботу две встречи в Эванстоне, связанные с проверкой кредитоспособности, и позвонил двум людям, на которых я работал регулярно, и сообщил им, что на две-три недели выезжаю из города. Кажется, никто не огорчился, и около трех часов я вытащил раскладную кровать и рухнул на нее в рубашке и брюках, чтобы немного соснуть. Четыре бутылки пива взяли свое.Разбудил меня громкий стук в дверь;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171