Тут явно что-то было не так.
– В чем, собственно, дело, Брэдфорд?
– Ни в чем! И почему все, кому не лень, задают мне один и тот же вопрос? Сначала Грейсон, и вот теперь ты.
– Грейсон был здесь?
Выражение его лица стало замкнутым, и он предпочел отмахнуться от ее вопроса.
– Итак, ты хочешь, чтобы я выступил свидетелем в суде. Я ответил тебе отказом. Что еще тебе от меня нужно?
Эммелин поджала губы, ум ее лихорадочно работал в поисках нужных слов.
– Не так давно ты просил меня вернуться к тебе.
На какой-то миг в его глазах вспыхнула надежда, но почти тут же он подавил свои чувства.
– И?..
– Я не могу вернуться к тебе, Брэдфорд, до тех пор, пока ты ведешь себя подобным образом. Неужели ты забыл, каким ты был когда-то? Человеком, которого я любила? Человеком, чей сын боготворил его?
Он смотрел на нее, как ей показалось, целую вечность, и это немного приободрило ее. Как может отец не любить своего родного сына? Наверняка Брэдфорд сделает для их мальчика все, что в его силах. А если так, что это будет означать для нее лично? Какими глазами она тогда будет смотреть на него и на их будущее? Возможно ли, чтобы ее муж в конце концов исправился?
– Если ты когда-нибудь любил меня, Брэдфорд, если у тебя остались ко мне хоть какие-нибудь чувства, я умоляю тебя явиться сегодня в суд и выступить в защиту нашего сына.
Глава 24
Элис прибыла в здание суда всего за несколько секунд до начала заседания. Лукас уже сидел за длинным дубовым столом, Грейсон и все остальные члены семейства Хоторн расположились, как обычно, в первом ряду. Лукас о чем-то совещался с Грейсоном и Мэтью, а Софи и Финни вели между собой тихую грустную беседу.
Как только Элис вошла, Лукас тут же обернулся в ее сторону, словно почувствовав, что она здесь. В глазах его отражались страсть и другое, более глубокое чувство. Поднявшись с места, он посмотрел на нее так, словно готов был у всех на глазах прикоснуться к ней. В зале суда появился ее отец. Не сказав никому ни слова, он протиснулся сквозь низкие ворота, отделявшие места для публики от столов юристов, и уселся в кресло обвинителя. Всем сразу стало ясно, что окружной прокурор взял ведение дела на себя. Их догадка подтвердилась, когда Кларк так и не появился в зале. У Элис все оборвалось внутри, когда Уокер Кендалл пригладил пальцами свои пышные усы – верный признак того, что он готовился к битве.
– Проклятие! – пробормотал за ее спиной Грейсон. Лукас только украдкой пожал под столом ее руку.
– Ты превосходный адвокат. Не давай отцу сбить тебя с толку.
Тяжело опустившись на скамью, Элис не сразу заметила папку, специально положенную на стол так, чтобы привлечь ее внимание. Едва она открыла ее и убедилась в том, что перед ней полицейский протокол, содержащий в себе обстоятельства последнего убийства, пристав объявил о появлении судьи, и ей пришлось закрыть папку и встать.
Судья Парке сел и, откашлявшись, обвел взглядом публику в зале.
– Сегодня утром меня официально известили о том, что Кларк Киттридж отстранен от ведения дела и его место займет окружной прокурор Содружества. Хотя я могу понять, почему Киттриджа отстранили после того представления, которое он устроил здесь вчера, к несчастью, в данном случае должен заметить, что мне это совсем не по вкусу.
Таким образом, мы оказываемся в положении, когда отец выступает в суде против родной дочери.
– Ваша честь, – вставил Уокер, поднявшись с места. – Лишь очень немногим людям такое могло бы сойти с рук.
– Уокер, – перебил его судья, – я понимаю, почему вы не хотите, чтобы этот человек продолжал вести дело после того, что он наговорил тут о вашей дочери…
– Семейные узы не имеют никакого отношения к процессу, ваша честь. Я уверен, суд уже обратил внимание на то, что еще несколько месяцев назад обвинение предоставило подсудимому документы, в которых раскрывалось мое родство с выбранным им адвокатом, и он дал свое письменное согласие.
– Да, я знаком с этими документами, – проворчал судья. – Кроме того, я отдаю себе отчет в том, что их наличие не оставляет мне никакого иного выбора, кроме как продолжать заседание с вами в качестве главного обвинителя.
Элис сидела неподвижно, крепко сжав пальцами перо. Она легко могла увидеть за случившимся махинации своего отца. Неужели все это было предрешено им с самого начала? В любом случае невозможно было отрицать, что теперь они с отцом открыто противостояли друг другу. Она могла только молить Бога, чтобы Эммелин уговорила Брэдфорда явиться в суд. Несмотря на то что ей удалось дискредитировать Тони Грин, а затем представить присяжным целый ряд свидетелей, давших показания о моральном облике подсудимого, оставался еще вопрос об отце, отказавшемся выступить в защиту сына. И разумеется, тот перстень с соловьем.
Сегодня Элис намеревалась пойти ва-банк и заявить суду, что таких перстней существовало множество. Наверняка Брэдфорд Хоторн тоже владел одним из них. Если бы только она могла вызвать его на место свидетеля, чтобы это доказать!
Не прошло и нескольких мгновений, как ее желание исполнилось. Двери с шумом распахнулись, и в зал ворвался Брэдфорд Хоторн. От облегчения, и радости Элис чуть не разрыдалась. Однако, когда она перевела взгляд на Лукаса, тот выглядел мрачным и подавленным, в глазах его присутствовала какая-то странная тоска.
«Что могло произойти между отцом и сыном?» – уже в который раз спрашивала себя Элис. Наверняка дело тут было не только в образе жизни Лукаса. Впрочем, сейчас ее занимал исключительно перстень. Ей еще нужно будет подвести этого человека к признанию. Сердце ее трепетало от возбуждения, словно у воина, готовившегося к решающему сражению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112