Дворецкий удалился, плотно закрыв за собой двери из красного дерева.– Да. Садитесь.Равенна обиделась. Тревельян даже не встал, когда она вошла. Проклятое воспитание, зачем приучать ее к условностям, неположенным людям ее класса. Граф видел в ней низкую селянку, такой она останется для него навсегда; и все же Равенна не могла допустить подобного отношения к себе.– Мне бы хотелось остаться стоять. – Равенна подпустила в голос чуточку льда; в самый раз, чтобы привлечь его внимание.Ниалл поглядел на нее со странным, неожиданным чувством в глазах.– Упорствуешь до самого конца, Равенна?Она отказалась отвечать.Хрустнул злой смешок.– Ты стоишь передо мной в жалком платьишке, как девица, оставшаяся на балу без кавалеров, и все равно пытаешься бросить мне вызов, так? – Поднявшись на ноги, Тревельян грозно подошел к ней. – Садись.Равенне хотелось еще раз отказать ему, но один лишь взгляд на графа убедил ее, что это будет напрасно. По неизвестной причине Тревельян находился в мерзком настроении. Словом, лучше поскорей закончить с делом и покинуть замок.– О чем же вы желаете говорить со мною, милорд? – Она опустилась в кресло.– Я хочу преподать тебе несколько уроков. – В голосе его слышался явный гнев. – Во-первых, никогда больше не ходи в лес одна, без провожатых. Тебе повезло, что я вовремя обнаружил тебя. С тобой могло случиться нечто ужасное, ты была одна в лесу и…– Лорд Тревельян, позвольте мне напомнить вам: самым страшным, что я видела в этом лесу, были ваши собаки…– Я хочу избежать трагедии совершенно иного рода! Его крик заставил Равенну вскочить. Ей еще не приводилось видеть мужчину в таком раздражении.– Да какое вам дело до всего этого? – прошептала она возмущенно.В глазах его вспыхнула досада.– Равенна, ты молода и теперь стала прекрасной. Как, по-твоему, обойдется с тобой какой-нибудь мужчина, встретив одну в лесу?Равенна глядела на Ниалла, сердце ее буквально колотилось о ребра.– Наверно… наверно, он поступит так, как обошлись со мной вы.Мрачный взор остановил ее.– Я не насилую женщин, однако за каждого жителя этого графства ручаться не стану.– Вы хотите сказать, что мужчины нашего графства недостойны доверия, однако это проблема самого «джентльмена». Или вы хотите обвинить лорда Чешэма в?..– Лорд Чешэм – мой кузен, мой родственник. Но вместе с приятелями-распутниками и в определенном настроении, встретив беспомощную девушку вроде тебя, он может повести себя… Боюсь даже сказать, что случится тогда.Не обнаруживая этого внешне, Равенна вполне согласилась с графом в отношении Чешэма. Сделанное им предложение встретиться с ним было оскорблением. Но даже сама мысль о том, что Тревельян полагал необходимым прочитать ей нотацию, усугубляла обиду. Тлеющая ярость вспыхнула огнем.– Возможно, ваше мнение о собственном кузене и справедливо, милорд, – проговорила она. – Но я не беспомощна.Взгляд графа обратился к ее миниатюрной фигурке. Тревельян не имел оснований считать себя гигантом, тем не менее она понимала, что, с его точки зрения, он вполне может справиться с ней – если захочет. Мысль эта вполне открыто читалась в его взоре.– Почему это вдруг озаботило вас? – спросила Равенна, взгляд графа внезапно внушил ей мысль побыстрее переменить тему, а еще лучше – уйти.– Я беспокоюсь за тебя, глупая девчонка. Она встала.– Отлично. Я выслушала вас. И если это все…– Нет, не все. – Его глаза заставили ее опуститься на место. – Садись.Равенна уже почти возненавидела графа.– Вас рассердили намерения лорда Чешэма? И все вышло из-за этого? Если так – не нужно волноваться. У меня нет никаких планов в отношении членов вашей семьи… да и сами вы осмеяли бы подобную глупость. Поэтому заверяю вас в том, что я с радостью откажусь от предложения лорда Чешэма, если ему будет угодно сделать его, в чем я весьма сомневаюсь.– Если он постарается, то может заполучить тебя и любым другим способом, – отрезал Тревельян, отворачиваясь, будто желая что-то скрыть даже от самого себя. – Лорд Чешэм покорен тобой. Даже мне это заметно. Но я предупреждаю тебя, что не стану терпеть никаких непристойностей.Опешив, она глядела на него, не веря своим глазам. Оскорблениям уже не было меры.– Наверно, это моя бедность заставляет вас думать, что у меня нет чести, нет уважения к себе? Бедность – это не синоним непристойности. Только порочный человек способен подумать так.– Ты не поняла…– Нет, – произнесла с грустью Равенна, прерывая хозяина. – Неважно, что именно вы хотели сказать. – Расстроенная, в явном смятении, она поглядела на Тревельяна. – Почему все это волнует вас? Вы ведь не опекун мне. И не мой отец. Мои поступки не задевают вас, однако вы делаете мне наставления, как будто имеете на это право. И вы еще смеете оскорблять меня, предполагая, что я способна на низменные поступки. Извинитесь сию же минуту.Тревельян поглядел на нее, явно не веря своим ушам. По лицу его пробежала волна гнева, – нередкая гостья, по всей видимости; тем не менее раздражение сменилось другим – невольным уважением.– Можете катиться к черту, милорд. – Не дождавшись извинений, Равенна встала и направилась к двери, торопясь уйти.Ниалл остановил ее; схватив сразу обе руки, он прижал их к ее бокам.– Ты неправильно поняла, Равенна. Я говорю не о том, что ты способна на непристойные поступки. Просто ты была защищена от превратностей жизни. Ты совсем одинока в этом мире, у тебя нет опекуна. И как тебе, наверно, известно, английские пэры не так уж редко развлекаются с ирландскими девушками. Зная о том, что ему ничто не грозит, любой мужчина легко может обидеть тебя.– Как это не грозит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130