— Ада!.. Моя любимая Ада!.. — в страшном отчаянии вскричал Тремаль-Найк. — Значит ты не узнаешь меня?— Тугсы!.. — повторила она, но не выказывая ужаса.Потрясенный Тремаль-Найк издал крик боли и ярости.— Ты больше не узнаешь меня, Ада? — воскликнул несчастный, хватаясь за голову. — Ты не помнишь больше Тремаль-Найка, охотника на змей из Черных джунглей? Приди в себя, Ада, приди в себя! Ты не помнишь больше те вечера, когда мы встречались с тобой в джунглях?.. Ты не помнишь ту ночь, когда мы разговаривали с тобой в священной пагоде?.. Ты не помнишь ту роковую ночь, когда тугсы захватили нас в плен?.. Ада, о моя Ада, вспомни своего Тремаль-Найка, вспомни его!..Безумная слушала это, но безучастно, не шевельнув даже бровью, не изменившись в лице. Очевидно, она ничего больше не помнила. Безумие все погасило в бедном ее сердце.— Ада, — снова начал Тремаль-Найк, не сдерживая слез, — взгляни на меня, посмотри на меня пристально, о моя Ада! Невозможно, чтобы ты не узнала своего Тремаль-Найка. Но почему ты молчишь? Почему не смотришь на меня? Почему не бросаешься в мои объятия? Наверное, потому, что они убили твоего отца?.. Да, убили… убили…И несчастный индиец при этом страшном воспоминании разразился рыданиями, спрятав лицо в ладони.Внезапно безумная, которая бесстрастно взирала на отчаяние этого человека, которого когда-то она так любила, сделала шаг вперед и склонилась к земле.Лицо ее быстро изменилось: она побледнела, и искорка чувства сверкнула в ее больших черных глазах.— Рыдания, — пробормотала она. — Почему здесь плачут?..Услышав эти слова, Тремаль-Найк вновь поднял голову.— Ада!.. — вскричал он, протягивая к ней руки. — Ты узнаешь меня?Несколько мгновений безумная молча смотрела на него, нахмурив брови. Казалось, она пытается вспомнить, где она видела этого человека, где слышала его голос.— Рыдания, — повторила она. — Почему здесь плачут?— Потому что ты не узнаешь пеня, Ада, — сказал Тремаль-Найк. — Посмотри мне в лицо, посмотри!Она наклонилась к нему, потом попятилась и разразилась странным смехом.— Ты туг! — вскричала она. — Кругом одни тугсы.Потом повернулась и медленно ушла, покачивая головой и продолжая смеяться.Тремаль-Найк в отчаянии закрыл лицо руками.— Великий Шива! — воскликнул он, снова разражаясь рыданиями. — Все погибло! Она больше не узнает меня!Он упал на колени, но тут же снова вскочил, бросившись вслед за безумной, которая уже исчезала под сводами леса.Он не сделал и десяти шагов, как сильная рука остановила его.— Успокойтесь, Тремаль-Найк, — сказал Сандокан.Увидев, как Ада уходит, он оставил свой пост и подошел к нему вместе с Янесом и Каммамури.— Ах сударь! — пробормотал индиец.— Успокойтесь, — повторил Сандокан. — Еще не все потеряно.— Она больше не узнает меня. А я так надеялся, что после стольких разлук, стольких тревог и мучений, она будет в моих объятиях! Все кончено, все пропало, — бормотал бедный индиец.— Не отчаивайтесь. Есть еще надежда, Тремаль-Найк.— Зачем вы тешите меня иллюзиями, сударь? Она безумна и никогда не поправится.— Поправится, и сегодня же вечером, это я вам говорю.Тремаль-Найк взглянул на Сандокана глазами, полными слез.— Значит, это не пустая надежда? — спросил он. — Это правда, что вы говорите? Неужели после того как вы столь великодушно спасли меня, вы способны совершить еще и это чудо? О сударь, если это получится — моя жизнь ваша навсегда.— Я совершу это чудо, обещаю вам, Тремаль-Найк, — веско сказал Сандокан.— А когда?..— Сегодня вечером, сегодня же вечером.— Каким образом?— Вы это скоро узнаете. Каммамури!Маратх выступил вперед. Добрый малый, как и его хозяин, был весь в слезах.— Приказывайте, капитан, — сказал он.— В ночь, когда твой хозяин явился в пещеру Суйод-хана, ты был в храме?— Да, капитан.— Смог бы ты повторить мне то, что сказал главарь тугов, и то, что сказал твой хозяин?— Да, слово в слово.— Хорошо, пошли со мной в форт.— А мы, что должны делать? — спросил Янес.— Пока нам не нужны ни ты, ни Тремаль-Найк, — сказал Сандокан. — Идите прогуляйтесь и не возвращайтесь в форт раньше вечера. Мы приготовим вам сюрприз.Сандокан и маратх направились к форту. Янес взял под руку бедного Тремаль-Найка, и они принялись прогуливаться по берегу, размышляя над тем, что сказал Сандокан.— Что он готовит? — спросил Тремаль-Найк у португальца.— Не знаю, Тремаль-Найк, но уверен, он готовит нечто необыкновенное.— Для моей Ады?— Конечно!— Удастся ли ему вернуть ей разум?— Думаю, да. Тигр Малайзии знает тысячи вещей, которые нам не известны.— Ах, если бы удалось!— Удастся, Тремаль-Найк. Скажите мне, а этот Суйод-хан еще жив?— Я думаю.— Он могуществен?— Необыкновенно могуществен, господин Янес. Он командует тысячами и тысячами душителей.— Будет трудно справиться с ним.— Наверное, невозможно.— Для всех, но не для Тигра Малайзии. Кто знает, может быть, когда-нибудь Тигр Малайзии и Тигр Индии еще встретятся на одной дороге.— Вы думаете?— У меня предчувствие. Скажите мне, Тремаль-Найк, как по-вашему, тугсы все еще живут на острове Раймангал?— Не думаю. Когда англичане меня допрашивали, я открыл им место, где обитают тугсы. Несколько кораблей было послано на Раймангал, но вернулись, не найдя ни одного душителя.— Они бежали?— Без сомнения.— Но куда?— Не знаю.— Тугсы богаты?— Очень богаты, господин Янес. Они ведь не только душат. Они грабят караваны, а иногда подвергают разграблению целые деревни и города.— Сильный враг, интересный противник! Схватка с ними была бы хорошим развлечением для Тигра Малайзии. Кто знает, возможно, судьба забросит нас когда-нибудь в Индию, чтобы помериться силами с Суйод-ханом и его тугами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59