— Тяжелый ты случай, Кэссиди. Чертовски тяжелый случай, даже трудно представить.— Может быть. — Он повернулся к ней спиной, стоя у иллюминатора, глядя в него. — Ничего не могу поделать. Такой уж я есть.— Ладно, — сказала Милдред. — Ты такой. А я такая. И что теперь?Он видел слабые серые проблески на черном небе, понимая, что время близится к пяти часам.— Можешь сделать мне последнее одолжение.— Например?Он велел себе повернуться к ней лицом, но почему-то не мог оторвать глаз от реки и от неба.— Сойди с корабля.— И все?Он уловил в ее голосе что-то странное, почти зловещее, нахмурился в иллюминатор на темную реку и пробормотал:— Все, что могу попросить.— Можешь попросить больше. Давай, попробуй. Вдруг получится.— Слушай, Милдред...— Не старайся, — посоветовала она. — Просто попроси.Он очень глубоко вдохнул, задержал дыхание и сказал:— Приведи Дорис.И, сказав это, понял, что клюнул на приманку и совершил серьезную ошибку. Прежде всего сообразил, что имеет дело с разъяренной женщиной, инстинктивно начал отворачиваться, закрывать руками голову. В тот же миг увидел, как тяжелая стеклянная пепельница описывает в воздухе широкую дугу. Милдред крепко держала ее и ударила Кэссиди по руке, а когда рука упала, замахнулась опять. Массивное стекло обрушилось ему на голову. Он увидел огненно-зеленые треугольники и огненно-желтые круги, увидел плывущие ярко-оранжевые кольца, ощутил жар этих красок. Потом все стало черным. Глава 12 Сильно качало, и он сказал себе, что, должно быть, корабль идет в бурных водах. Почувствовал, что скользит вниз с высокой волны, потом все кругом задребезжало — похоже, налетела другая огромная волна и снова вскинула судно вверх. Настоящий шторм, решил он, океан злобно, в полную силу разбушевался, а если станет еще хуже, корабль опрокинется и затонет. Наверно, разумно подняться на палубу, посмотреть, что творится. Может быть, следует разбудить Дорис и предупредить об опасности. Он окликнул ее по имени, но не услышал собственного голоса, только рев шторма, терзающего корабль.Потом шторм вроде бы утих, шторм миновал, а корабль затонул. Он каким-то образом спасся, его куда-то несли. Гадая, что стало с Дорис, услыхал голоса, постарался разглядеть людей, поговорить с ними, но кругом была чернота, а попробовав произнести хоть одно слово, он только задохнулся от тщетных усилий.Ну, куда бы его ни несли, люди, безусловно, спешили. Возможно, он в очень плохом состоянии, так что дело действительно срочное. Он призадумался, не переломал ли кости, не получил ли страшные ожоги, а может быть, несколько раз уходил под воду и набрал воды в легкие. Ощущалось все вместе. Чувствовалась резь, ломота, жжение и пульсация. Слышались хрипы и бульканье. Его словно медленно пропускали через огромные резиновые вальки. Постоянно качало вверх-вниз, очень сильно вниз, высоко вверх, опять вниз.В последний раз на этом пути бросило очень низко, и при этом раздался стук. А потом все стихло, не было никакого шума. Казалось, тишина длится очень долго.Наконец ему удалось открыть глаза.Он смотрел в растрескавшийся оштукатуренный потолок, там и сям из широких трещин торчала дранка. На стенах рваные обои, пол из широких корявых досок, очень старых и очень грязных. Свет шел от единственной лампочки без абажура, висевшей прямо над головой. Непонятно, почему свет не режет глаза. В тот же миг свет его ослепил, он зажмурился, закрыл лицо рукой.Где же он, черт возьми? Затылок пронзила боль, у него вырвался стон.Чей-то голос сказал:— С тобой все в порядке.— Правда? — выдавил он. — Как интересно.— Только небольшая шишка на голове.Он сумел узнать голос. Это был голос Спана. Сесть и увидеть Спана не было сил. Он по-прежнему закрывал рукой лицо, другую опустил вниз, нащупав край раскладной койки.— Хочешь чего-нибудь? — спросил Спан.— Только скажи, что стряслось?— Милдред чем-то тебя оглушила.— Знаешь, что я думаю? — сказал Кэссиди. — По-моему, она раскроила мне череп.— Нет, — пробормотал Спан. — Ничего подобного. Все не так плохо.Кэссиди принял сидячее положение и увидел Спана, сидевшего в дальнем конце комнаты на каком-то бесформенном сломанном предмете.— Где мы? — спросил он.— Наверху, — отвечал Спан.— Наверху чего?— “Заведения Ланди”.Кэссиди с силой протер глаза:— Кто меня сюда приволок?— Мы с Шили. Капитан помог снять тебя с корабля. Мы несли тебя вниз по Док-стрит, потом вверх по переулку, сюда внесли через заднюю дверь. Даже не знаю, как мы сумели пройти незаметно. Но мы это сделали.— Чего ты хочешь, премию получить?— Ложись, Джим. Не заводись.— Я только хочу знать одну вещь. Кто вас, гадов, просил соваться?— Эй, слушай, если в не мы...— Если б не ты, я сейчас был бы на корабле. С Дорис. Слышишь? Мы бы уже плыли в Южную Африку. Я и Дорис.— Спи, Джим. Потом об этом поговорим.Кэссиди опустил голову на подушку. Через секунду опять сел, злобно покосился на Спана и спросил:— Сколько сейчас?— Два часа дня.— Дня? — Он глянул на электрическую лампочку, потом в окно, увидел, что на улице сплошная темень. Между окном и стеной соседнего многоквартирного дома был только небольшой проем, но в этом проеме сгустилась необычно плотная, мрачная тьма.— Еще один жуткий день, — объяснил Спан. — С минуты на минуту начнется потоп.Кэссиди все смотрел в окно:— Раз стоит такая темень, можно еще раз попытаться. Попробую на другом корабле.— Не надо тебе это делать.— Не надо? — Он сердито оглянулся на Спана. — Ну-ка, растолкуй.Спан встал, плавным шагом направился к койке со слабой улыбкой на губах, играючи крутя в длинных пальцах широкий плоский портсигар.— Ты очень важная персона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50