— В чем дело? — завопил Хейни.Они держали бутылки вверх дном, пока все виски не вылилось. Не участвовал в этом только один клиент — Дорис. Она не понимала, что происходит, и, приоткрыв рот, смотрела, как Шили встряхивает бутылку, чтобы последняя капля виски упала на пол.Физиономия Хейни покраснела и залоснилась.— Ну послушайте, — начал он. — Мы все развлекались сегодня вечером, а я люблю весело проводить время не меньше любого другого. Но это уж слишком. Не понимаю таких шуток.Милдред медленно повернулась к нему лицом:— А я понимаю.Хейни с трудом сглотнул. Открыл рот, чтобы что-то сказать, плотно закрыл, снова разинул и, наконец, сказал:— Я, наверно, тупой или...— Ты? — мурлыкнула Милдред, качая головой. — Нет, Хейни. Ты не тупой. Ты очень умный и изобретательный.Хейни сунул в рот сигару, вытащил, сунул обратно.— Поэтому у тебя есть деньги. Поэтому ты ходишь в хорошей одежде. Потому что у тебя вот тут кое-что есть. — И она стукнула по своему виску пальцем. — Ты намного умней нас. Ты намного лучше нас. Для тебя это плевое дело, правда?Хейни снова выдернул сигару изо рта.— Что?— Пустить пыль в глаза.— Кому? Тебе? — но оглянулся он на всех.— Посмотри на меня, Хейни, — предложила Милдред.Хейни сунул сигару в рот, посмотрел на Милдред, сильно прикусил сигару, словно старался приободриться.— Ладно, — сказал он, — смотрю. Думаешь, я волнуюсь?— Нет, — ответила Милдред. — Не волнуешься. До смерти перепуган.— Чем?— Это ты нам скажи.Хейни сел. Полез в карман пиджака, вытащил несколько спичек, выбрал одну, чиркнул о подошву башмака, начал раскуривать сигару. Пока он ее раскуривал, в комнате стояла мертвая тишина. Он яростно пыхнул сигарой, потом встал и направился к двери в первый зал.Сидевшие за столиками сохраняли полное спокойствие, никто не шевельнулся. Подходя к двери, Хейни быстро покрутил головой во все стороны, взялся за ручку, повернул, начал открывать дверь и вдруг сообразил, что никто не собирается его останавливать. Тогда он тяжело задышал, лицо из красного становилось багровым, подбородок покрылся потом, дрожавшие губы не могли удержать сигару, пришлось придерживать ее рукой. И тут он изверг поток громких проклятий, крепко захлопнул дверь, повернулся к ней спиной.— Кто считает, что я напуган? — обратился он ко всем присутствующим. — Напуганный бежит. Разве я бегу? — И пошел по комнате от одного стола к другому. — Я ни от кого не бегу. Могу посмотреть на всех и каждого. Могу смотреть прямо в глаза. Могу вам сказать, у меня чистая совесть.Хейни проговорил это у столика Спана, который задумчиво уставился в центр стола.Казалось, будто все окружили Хейни, хотя никто даже не сдвинулся с места. Он попятился от столика Спана до середины комнаты.— А теперь слушайте. Внимательно слушайте, что я скажу. Будь у меня нечиста совесть, пришел бы я сюда сегодня?Милдред отошла от своего стола и направилась к Хейни:— Ты пришел сюда, чтобы всучить нам залежавшийся товар.— Всучить? — Хейни вытаращил глаза. — Что ты хочешь сказать? Я всю ночь сидел здесь, шутил...— Заставлял нас смеяться, — подхватила Милдред. — Устроил приятное развлечение. Как будто тут сборище слабоумных животных. Как будто у нас ни мозгов, ни чувств.Она подошла ближе к Хейни, он начал отступать от нее.— Ты совершил большую ошибку. Слишком дешево нас оценил.Потом ее рука превратилась в дубину, пальцы сжались в кулак, и она со всей силы заехала Хейни в губы. Снова ударила, и он согнулся пополам, испустив вой. Милдред опять замахнулась, но заметила, как Шили покачал головой, точно подавал ей сигнал. Кэссиди видел это в окно, и ему показалось, что Милдред послушалась совета Шили. Отвернулась от Хейни, подошла к своему столу.Села, закурила, откинулась на спинку стула как ни в чем не бывало. Хейни сделал долгий, хриплый, очень глубокий вдох. И пошел к Милдред, умоляюще протянув руки. Но тут с ним что-то произошло, и он свернул к столику, где сидели Шили с Дорис. Как раз в этот момент рядом со столиком проходил Ланди, оказавшийся на дороге у Хейни. Они слегка столкнулись.Хейни схватил Ланди и отшвырнул в сторону. Ланди наткнулся на столик, упал на пол. Сидя на полу, он повизгивал, точно маленькое животное, а потом его визг утонул в громком ворчании, исходившем от других столов.Кэссиди видел, как мужчины медленно поднимаются. Увидел, как ласково Спан улыбается длинному лезвию, мелькавшему в его руке, как язык муравьеда. Увидел, как Хейни поворачивается к мужчинам лицом и в его глазах вспыхивает неприкрытый ужас.Потом он увидел, как Шили жестом усаживает мужчин. В тот же миг Хейни стрельнул взглядом в Шили, разглядел этот жест, и ужас исчез, уступив место наглой и вызывающей толстогубой гримасе. Хейни подошел ближе к Шили и заявил:— Не надо мне одолжений. Если хотят на меня наброситься, пусть попробуют. Я с любым здесь могу справиться. — Собственная речь показалась ему храброй и очень понравилась. Он оглядел всех мужчин. — Если кто хочет попробовать, вот он я. Стою на месте.— Успокойся, — сказал Шили. — Все это можно уладить спокойно.Хейни нахмурился. Адресовал Шили беззвучные вопросы, Шили давал беззвучные ответы. Кэссиди наблюдал за безмолвной беседой. Она продолжалась и продолжалась, и взгляд Кэссиди постепенно переместился с Хейни и Шили подальше. Он смотрел на Дорис и видел, как она держит в руке пустой стакан. Все в комнате смотрели на Хейни, только Дорис смотрела в пустой стакан, ожидая, когда кто-нибудь его наполнит. Единственной в мире вещью, с которой она поддерживала контакт, оставался стакан. Кэссиди, который стоял в переулке и смотрел в окно, внезапно это осознал.Момент истины был почти ощутимым, подобным странице правдивой книги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50