Я не мог позволить ссоры у Пэта на глазах. Только не в этот день. И никогда. Поэтому я молча смотрел, как отец помогает моему сыну забираться на велосипед.
– Ты только попробуешь, – спокойно говорил тот. – Если тебе не понравится, мы остановимся. Мы сразу же остановимся. Хорошо, малыш?
– Хорошо, деда.
Отец одной рукой ухватился за руль велосипеда, а другой – за седло. Пэт изо всех сил уцепился в руль, словно пытаясь спасти собственную жизнь, его школьные ботинки, уже основательно поцарапанные, неохотно нажимали на педали, а колеса «Колокольчика» крутились и крутились. Я мрачно замыкал шествие, и мы неуверенными зигзагами передвигались мимо качелей, горок и пустого газона.
– Держишь? – крикнул Пэт.
– Держу, – заверил его отец.
– Ты сможешь посидеть с Пэтом в субботу вечером вместо меня? – спросил я.
– В субботу вечером? – он удивился, как будто это была странная просьба, как будто я прекрасно знал, что именно в субботу вечером они с мамой всегда ездят на дискотеку, где принимают таблетки экстази.
– Да, мне нужно будет отлучиться из дома.
– Конечно, – сказал он. – Мы всегда можем тебя подменить. Что-то связанное с работой, да?
– Нет, к работе это не имеет отношения. У меня нет сейчас никакой работы. У меня свидание с девушкой. – Это прозвучало как-то неуместно. – С женщиной. – Это тоже прозвучало странно.
Я думал, что он остановится. Но он продолжал в полусогнутом положении придерживать велосипед Пэта, и все мы продвигались вперед среди ромашек и собачьего дерьма.
– Кто она?
– Просто знакомая. Мы, возможно, сходим в кино.
Наконец он остановился, потирая спину и разгибаясь, чтобы взглянуть на меня.
– Ты считаешь, это прилично для мужчины, находящегося в твоем положении?
– Сходить в кино? Почему бы и нет?
– Я говорю не о кино. Я говорю о том, что ты отправляешься на свидание с незнакомой женщиной сразу после того, как… – он внимательно посмотрел на спину Пэта и кивнул. – Ты меня понимаешь.
– Она просто моя знакомая, – возразил, я. – И мы просто идем в кино. Мы же не любовники, скрывающиеся от своих законных супругов.
Отец покачал головой, ошеломленный тем, до чего докатился мир.
– Мне неважно, до чего там у вас дошло, – сказал он и снова показал на Пэта. – Я просто беспокоюсь о нем. Эта девушка… у вас с ней серьезно?
– Не знаю, папа. Может быть, ты разрешишь сначала сходить на первое свидание, а потом уже выбирать занавески?
Я строил из себя оскорбленную невинность. Но я понимал, что, если начну встречаться с женщиной, его это смутит и испугает. Я вовсе не собирался причинять отцу боль. Я просто хотел показать ему, что мне тридцать лет и что мне самому решать, когда нужно снимать стабилизаторы.
Мы добрались до неровной бетонированной площадки перед старенькой эстрадой.
– Ты готов? – спросил отец у Пэта.
– Готов, – ответил Пэт, но в голосе его не прозвучало и малейшей готовности.
– Я тебя держу, ладно? – сказал папа, убыстряя шаг. – Я и дальше буду тебя держать. Просто сиди прямо и жми на педали.
– Хорошо.
– Ты держишься?
– Держусь!
Они рванули вперед по площадке, лица Пэта не было видно за капюшоном, а отец согнулся над ним в три погибели, как будто за маленьким эльфом гнался злой горбун. Потом он отпустил велосипед.
– Ты держишь, деда?
– Держу! – крикнул он, оставшись далеко позади Пэта. – Жми на педали! Я тебя держу!
Маленькие ножки крутили педали. «Колокольчик» опасно покачнулся, когда Пэт проехал по луже, расплескивая воду, но затем снова выпрямился и набрал скорость.
– У тебя получается! – закричал папа. – У тебя получается, Пэт!
Он обернулся посмотреть на меня, и мы оба громко рассмеялись. Я подбежал к отцу, и он обхватил меня рукой за плечи. От него пахло лосьонами «Олд Спайс» и «Олд Холборн».
– Ты только посмотри, как он едет, – гордо сказал отец.
Велосипед добрался до конца площадки, подпрыгнул и свернул на траву. Теперь Пэт ехал медленнее, но все так же яростно крутил педали, направляясь к деревьям.
Не заезжай слишком далеко! – закричал я. Но он меня не слышал. Он растворился в тени старых дубов, как будто какое-то фантастическое создание в капюшоне возвращалось к себе в берлогу.
Мы с отцом переглянулись. Теперь мы уже не смеялись. Мы во весь дух припустили за ним, выкрикивая его имя и поскальзываясь на мокрой траве.
Но Пэт беззаботно выехал из лесу к нам навстречу со свалившимся капюшоном и улыбкой до ушей.
– Смотри, как я могу, – гордо произнес он, привставая в седле, перед тем как затормозить.
– Блестяще, Пэт! – похвалил я. – Но не уезжай далеко, ладно? Катайся так, чтобы мы тебя видели.
– Что с дедушкой? – спросил он.
Отец прислонился к дереву, схватившись за грудь и жадно хватая ртом воздух. Кровь отлила у него от лица, и в глазах было что-то такое, чего я раньше никогда не видел. Возможно, это был страх.
– У меня все нормально, – прохрипел он.
– Дедушка! – испугался Пэт.
– У дедушки все нормально, – повторил отец.
Прошла долгая, мучительная минута, и ему удалось набрать воздуху в легкие. Все еще задыхаясь, отец рассмеялся над тем, как мы перепугались.
– Я просто старею, – сказал он. – Я уже слишком стар для пробежек по лесу.
И я решил, что именно так оно и есть – старость подкрадывается к человеку, чье тело столько вынесло в молодости. Всю свою жизнь я наблюдал, как маленькие осколки шрапнели, зазубренные и черные, выползали из его крепкого тела. Каждое лето мы видели гигантский шрам в виде звезды у него на боку. Вся эта боль должна была нагнать его рано или поздно.
Но я ошибался. Это не был зов из прошлого. О себе, как выяснилось уже потом, заявляло будущее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95